«Во всем мне хочется дойти до самой сути». Все послевоенные годы были заполнены для Пастернака напряженным, сосредоточенным трудом. Он был не только гениально одаренным человеком, но и чрезвычайно усердным, преданным делу работником.
Поэзия Бориса Леонидовича Пастернака была ошеломляющим напоминанием о жизни, которая не нуждается в славословиях, и изо всех сил хочет был ь выраженной в слове. Усилия поэта, его суть были направлены на то, чтобы создать «образ мира, в слове явленный».
Борис Леонидович Пастернак не всегда был доволен собой. Он был очень самокритичен. Поэтому поэт дает объяснения - почему не нравится ему его стиль до 1940 года: «Слух у меня тогда был испорчен выкрутасами, ломкою всего привычного, царившими кругом. Все нормально сказанное отскакивало от меня. Я забывал, что слова сами по себе могут что-то заключать и значить, помимо побрякушек, которыми их увешали… Я во всем искал не сущности, а посторонней остроты».
Это важное признание шестидесятилетнего поэта имеет смысл сопоставить с его стихо творением примерно этой же поры:
Во всем мне хочется дойти
До самой сути.
В работе, в поисках пути,
В сердечной смуте,
До сущности протекших дней,
До их причины,
До оснований, до корней,
До сердцевины.
Все стихотворение - перечень того, что хотел бы выразить, бывающий «в работе, в поисках пути, в сердечной смуге». А выразил он в ре зультате - мир, нечто необъятное, бесконечно разнообразное.
Для того, чтобы добиться стиля, чуждого «посторонней остроты», нужно было пройти Борису Пастернаку весьма сложный путь творческого разви тии, исполненный поисков, потерь, находок.
Стремление к простоте не означало для поэта упрощения. Ведь в понятие простоты Пастернак включал не только ясность и понятность, но и естественность. Эта проделанная им эволюция была естественным путем художника, желающего во всем дойти «до самой сути».
Важно было, стремясь к новому, чуждающемуся «посторонней остроты» стилю, не упустить, не утратить все то лучшее, что было поэту свойственно в его раннем творчестве.
На протяжении жизни Борис Пастернак проделал несколько творческих циклов, несколько витков вверх по спирали постижения природы, общества, духовного мира личности. В свою очередь, такие же циклы, такие же витки по спирали совершает общество в постижении поэта.
Наследие Бориса Леонидовича Пастернака законно входит в сокровищницу русской и мировой культуры нашего века. Знание этого наследия становиться насущной необходимостью, упоительным чтением и поводом для раздумий над основными вопросами человеческого бытия. Людям всегда будет нужна его одухотворенная, чудесная и полная жизни поэзия.
Анализ стихотворения Пастернака
Стихотворение "Во всем мне хочется дойти до самой сути" было написано в 1956 году. Для Пастернака - это время подведения итогов, ему - за шестьдесят. Его волнуют вечные вопросы бытия. В чём истина? В чём смысл человеческой жизни? Для чего творит поэт?
Всё время схватывая нить Судеб, событий,
Жить, думать, чувствовать,
любить,
Свершать открытья.
Казалось бы, "дойдя до самой сути", возможно совершить великие открытия и деяния, но лирический герой - поэт "написал бы восемь строк о свойствах страсти", то есть, он дал бы свои названия сильнейшим чувствам. И сравнение поэзии с натянутой тетивой лука, которую способен натянуть лишь поэт, воистину гениально. Малейшая неосторожность, тетиву отпустишь - и всё пропадёт. Мы не можем не восхищаться талантом великого поэта и писателя, чьи стихотворения имеют особенное свойство воздействовать на читателя, входить в его сознание и оставаться в душе.
Тема стихотворения - назначение поэта в этом мире, его призвание. Эта тема "вечная", но он решает её по-своему. Идея - осмысление назначения поэта, его задача - отразить в стихах не только внешнюю сторону событий, но и суметь "дойти до самой сути", постичь смысл и передать его народу в своих стихотворениях. Рифма - перекрёстная (первая строчка рифмуется с третьей, вторая с четвёртой). Размер - двусложный ямб (ударение падает на второй слог). Изобразительные средства: сравнение : "я б разбивал стихи, как сад", "в стихи я б внёс дыханье роз... там некогда Шопен вложил живое чудо"; эпитеты : "живое чудо", "сердечная смута"; олицетворение : "дыханье мечты", "протёкших дней"; метафора : "мне хочется дойти до самой сути", "всё время схватывая нить судеб", " я внёс дыханье роз", "Шопен вложил живое чудо".
Поэт для Пастернака - это пророк, который творит свой мир.
Февраль. Достать чернил и плакать!
Писать о феврале навзрыд,
Пока грохочущая слякоть
Весною черною горит.
Достать пролетку. За шесть гривен,
Чрез благовест, чрез клик колес,
Перенестись туда, где ливень
Еще шумней чернил и слез.
Где, как обугленные груши,
С деревьев тысячи грачей
Сорвутся в лужи и обрушат
Сухую грусть на дно очей.
Под ней проталины чернеют,
И ветер криками изрыт,
И чем случайней, тем вернее
Слагаются стихи навзрыд.
Как бронзовой золой жаровень,
Жуками сыплет сонный сад.
Со мной, с моей свечою вровень
Миры расцветшие висят.
И, как в неслыханную веру,
Я в эту ночь перехожу,
Где тополь обветшало-серый
Завесил лунную межу,
Где пруд, как явленная тайна,
Где шепчет яблони прибой,
Где сад висит постройкой свайной
И держит небо пред собой.
1912, 1928
Когда за лиры лабиринт
Поэты взор вперят,
Налево развернется Инд,
Правей пойдет Евфрат.
А посреди меж сим и тем
Со страшной простотой
Легенде ведомый Эдем
Взовьет свой ствольный строй.
Он вырастет над пришлецом
И прошумит: мой сын!
Я историческим лицом
Вошел в семью лесин.
Я – свет. Я тем и знаменит,
Что сам бросаю тень.
Я – жизнь земли, ее зенит,
Ее начальный день.
Мне снилась осень в полусвете стекол,
Друзья и ты в их шутовской гурьбе,
И, как с небес добывший крови сокол,
Спускалось сердце на руку к тебе.
Но время шло, и старилось, и глохло,
И, па́волокой рамы серебря,
Заря из сада обдавала стекла
Кровавыми слезами сентября.
Но время шло и старилось. И рыхлый,
Как лед, трещал и таял кресел шелк.
Вдруг, громкая, запнулась ты и стихла,
И сон, как отзвук колокола, смолк.
Я пробудился. Был, как осень, темен
Рассвет, и ветер, удаляясь, нес,
Как за́ возом бегущий дождь соломин,
Гряду бегущих по́ небу берез.
Я рос. Меня, как Ганимеда,
Несли ненастья, сны несли.
Как крылья, отрастали беды
И отделяли от земли.
Я рос. И повечерий тканых
Меня фата обволокла.
Напутствуем вином в стаканах,
Игрой печальною стекла,
Я рос, и вот уж жар предплечий
Студит объятие орла.
Дни далеко, когда предтечей,
Любовь, ты надо мной плыла.
Но разве мы не в том же небе?
На то и прелесть высоты,
Что, как себя отпевший лебедь,
С орлом плечо к плечу и ты.
Все наденут сегодня пальто
И заденут за поросли капель,
Но из них не заметит никто,
Что опять я ненастьями запил.
Засребрятся малины листы,
Запрокинувшись кверху изнанкой.
Солнце грустно сегодня, как ты, -
Солнце нынче, как ты, северянка.
Все наденут сегодня пальто,
Но и мы проживем без убытка.
Нынче нам не заменит ничто
Затуманившегося напитка.
Вокзал
Вокзал, несгораемый ящик
Разлук моих, встреч и разлук,
Испытанный друг и указчик,
Начать – не исчислить заслуг.
Бывало, вся жизнь моя – в шарфе,
Лишь подан к посадке состав,
И пышут намордники гарпий,
Парами глаза нам застлав.
Бывало, лишь рядом усядусь -
И крышка. Приник и отник.
Прощай же, пора, моя радость!
Я спрыгну сейчас, проводник.
Бывало, раздвинется запад
В маневрах ненастий и шпал
И примется хлопьями цапать,
Чтоб под буфера не попал.
И глохнет свисток повторенный,
А издали вторит другой,
И поезд метет по перронам
Глухой многогорбой пургой.
И вот уже сумеркам невтерпь,
И вот уж, за дымом вослед,
Срываются поле и ветер, -
О, быть бы и мне в их числе!
Я был разбужен спозаранку
Щелчком оконного стекла.
Размокшей каменной баранкой
В воде Венеция плыла.
Все было тихо, и, однако,
Во сне я слышал крик, и он
Подобьем смолкнувшего знака
Еще тревожил небосклон.
Он вис трезубцем скорпиона
Над гладью стихших мандолин
И женщиною оскорбленной,
Быть может, издан был вдали.
Теперь он стих и черной вилкой
Торчал по черенок во мгле.
Большой канал с косой ухмылкой
Оглядывался, как беглец.
Вдали за лодочной стоянкой
В остатках сна рождалась явь.
Венеция венецианкой
Бросалась с набережных вплавь.
1913, 1928
Прижимаюсь щекою к воронке
Завитой, как улитка, зимы.
«По местам, кто не хочет – к сторонке!»
Шумы-шорохи, гром кутерьмы.
«Значит – в “море волнуется”?
В повесть,
Завивающуюся жгутом,
Где вступают в черед, не готовясь?
Значит – в жизнь? Значит – в повесть о том,
Как нечаян конец? Об уморе,
Смехе, сутолоке, беготне?
Значит – вправду волнуется море
И стихает, не справясь о дне?»
Это раковины ли гуденье?
Пересуды ли комнат-тихонь?
Со своей ли поссорившись тенью,
Громыхает заслонкой огонь?
Поднимаются вздохи отдушин
И осматриваются – и в плач.
Черным храпом карет перекушен,
В белом облаке скачет лихач.
И невыполотые заносы
На оконный ползут парапет.
За стаканчиками купороса
Ничего не бывало и нет.
1913, 1928
Пью горечь тубероз, небес осенних горечь
И в них твоих измен горящую струю.
Пью горечь вечеров, ночей и людных сборищ,
Рыдающей строфы сырую горечь пью.
Исчадья мастерских, мы трезвости не терпим,
Надежному куску объявлена вражда.
Тревожный ветр ночей – тех здравиц виночерпьем,
Которым, может быть, не сбыться никогда.
Наследственность и смерть – застольцы наших трапез.
И тихою зарей – верхи дерев горят -
В сухарнице, как мышь, копается анапест,
И Золушка, спеша, меняет свой наряд.
Полы подметены, на скатерти – ни крошки,
Как детский поцелуй, спокойно дышит стих,
И Золушка бежит – во дни удач на дрожках,
Стихотворение “Во всем мне хочется дойти…” – образец философской лирики Бориса Пастернака. В этом произведении поэт пытается самоидентифицироваться и найти формулу, выражающую его внутреннее “я”. Эта работа — своеобразный манифест, занявший центральное место в сборнике “Когда разгуляется”.
Произведение “Во всем мне хочется дойти…” было написано в 1956 году. Книгу, в которую вошло данное стихотворение, издали только после смерти автора — в 1961 году.
Это произведение создано в сложный период, когда личность Пастернака воспринималась неоднозначно. Его обвиняли в уклонении от общей единой идеологии и тщательно отыскивали в строках антисоветские интонации. Нобелевская премия 1958 года значительно усилила травлю. По сути, поэтические опусы оказались единственным шансом высказать сокровенное и наболевшее чувство тоски.
Жанр, направление и размер
Как уже было замечено, стихотворение относится к философской лирике. Вряд ли возможно отнести это произведение к определенному направлению. Проанализировав отдельные средства художественной выразительности, можно сделать вывод, что здесь присутствуют черты акмеизма, т. к. вещи называются своими именами, а главная особенность – семантическая однозначность и точность. Еще в первой строфе, обозначая, что лирическому герою “во всем… хочется дойти до самой сути”, понятие “все” далее раскрывается: “В работе, в поисках пути, / в сердечной смуте…”. В этом стихотворении не встречается метафизических абстракций и тщательно выверенной музыкальности, свойственной символизму, а также зауми и гиперболизации, к которым часто прибегали представители футуризма. Пастернак в определенный период творчества относился к организации “Центрифуга” и в его поздних стихах также заметна основная идея их манифеста: возвеличить искусство, превратив его в нечто вечное. Однако, как мне кажется, если рассматривать конкретное стихотворение, то в его афористичной простоте можно найти именно акмеистическую интонацию.
Ритмический рисунок “Во всем мне хочется дойти…” создается чередованием четырехстопного и двустопного ямба, а также мужской и женской рифмы.
Композиция
Композиция крайне проста. Первая строфа задает общий тон и формулирует главную идею стихотворения. Далее поэт разворачивает свою мысль, осознавая беспомощность поэтического слова, в которое невозможно вместить все тонкости окружающего и внутреннего мира.
Завершает основную мысль последняя строфа, где подчеркивается двоякая природа любого высокого искусства: “игра и мука”.
Образы и символы
- Пастернак обращается к теме классической музыки, которая не только бессмертна, но и способна охватить своей энергией множество жизненных деталей и красот. Шопен становится олицетворением идеала, впитывающего силу бытия и выражающего ее посредством звуков.
- Образ натянутой тетивы – это музыкальная стройность произведения искусства, отражающего величие жизни.
- Поэтический мир преобразуется в сад, наполненный цветением, запахами растений и звуками грозы – это то, что роднит данное стихотворение с символизмом, стремящимся создавать образы, затрагивающие все органы чувств.
Темы и настроение
Основная тема – это поиск формулы создания произведения искусства. Поэт осознает, что достигнуть совершенства возможно только постигнув тайну природы и всего живого. Это стихотворение — своеобразный вывод из всего творчества Пастернака. Осмысливая тему создания поэтического идеала, автор затрагивает и другой вопрос – невозможность выразить детали жизни словом, поэтому настроение произведения пропитано сожалением. Данную мысль подтверждает возглас: “О, если бы я только мог…”.
Также автор раскрывает тему поэта и поэзии, и в его парадигме мышления поэт – заложник поэзии, ведь в словах он не всегда может докопаться до сути, остается горькое и невыразимое нечто, что не может вырваться из души в смирительной рубашке слова.
Основная идея
Главная мысль – стремление разгадать тайну жизни и насытить ею каждый звук стихотворения. Лирический герой желает вывести законы и общую формулу творческого идеала. Образцом служит Шопен, сумевший вложить в свои этюды “живое чудо”.
Смысл творческой жизни Пастернака – дойти до предела поэтических возможностей, выжать из слова все смыслы и краски и подарить читателю, чтобы он почувствовал каждую интонацию, понял каждую выбоину между строк.
Средства художественной выразительности
В данном стихотворении Пастернак исповедует философию простоты, поэтому, как и композиционно, так и художественно произведение устроено без лишних оригинальностей и метафорических узоров.
Лирический герой называет вещи своими именами, конкретно обозначая средства, при помощи которых он бы смог достигнуть совершенства. Эпитеты очень конкретны: “сердечная смута”, “натянута тетива” и др. В центре масштабное сравнение поэзии с цветущим садом. Для создания звукописи поэт использует аллитерацию.
Интересно? Сохрани у себя на стенке!
Анализ стихотворения Б.Л.Пастернака.
«Во всем мне хочется дойти до самой сути»
Б.Л.Пастернак – крупнейший поэт ХХ века, лауреат Нобелевской премии. В тяжелые для Пастернака шестидесятые годы он написал одно из замечательных стихотворений – «Во всем мне хочется дойти до самой сути», которое заставило меня о многом задуматься.
В своих стихах Б.Пастернак пытается дойти до самой сути, найти ниточку, которая приведет к ответу на волнующие его вопросы.
Все время схватывая нить
Судеб, событий,
Жить, думать. Чувствовать, любить,
Свершать открытья.
И ему это удалось. Прочитав философскую лирику поэта, вывод можно сделать лишь один: ничто живое не вечно. Вечны только нравственные ценности, время, вселенная.
Афористическую фразу Пастернака «Во всем мне хочется дойти до самой сути» я понимаю как цель поэта уловить и передать в стихах подлинность настроения. Состояния души. Чтобы этого достигнуть, разумеется. Поверхностного взгляда недостаточно. Автор во всем хочет дойти до самой сути:
В работе, в поисках пути,
В сердечной смуте.
До сущности протекших дней,
До их причины,
До оснований, до корней.
До сердцевины.
Мне нравятся стихотворения Пастернака не только потому, что могу найти в них исчерпывающие ответы на вопросы, но и потому, что я могу насладиться их художественным совершенством. Мне нравится умение поэта найти совершенно неожиданные сравнения. Такие яркие. Точные.
Я б разбивал стихи, как сад.
Всей дрожью жилок
Цвели бы липы в них подряд,
Гуськом, в затылок.
Только настоящий мастер может так живо воссоздать картины природы, ощущения человека.
Пастернак умеет находить связь между далекими явлениями и событиями. Сочетать воздушное и земное: « скрещение судьбы» и «скрещение рук», ангел и соблазн.
Стихи Б.Пастернака наполнены изящными метафорами: «я б разбивал стихи, как сад», в стихи б я внес дыханье роз», « места и главы жизни… отчеркивая на полях».
Эпиграфом к своему стихотворению Пастернак взял слова Марселя Пруста: « Книга – это большое кладбище, где на многих плитах уже не прочесть стершихся имен». Стихи Пастернака живы, кладбищем они не стали.
Когда читаешь стихотворения Бориса Леонидовича, задумываешься над смыслом жизни. Глубже вникаешь во многие философские вопросы.
Мне он помог дойти «до самой сути» тех вещей, которые раньше казались неясными.
