Князь, русский и литовский военный и государственный деятель, писатель-публицист; боярин.
Из ро-да кня-зей Курб-ских, вет-ви яро-слав-ских Рю-ри-ко-ви-чей. Впер-вые упо-мя-нут в ис-точ-ни-ках осе-нью 1547 сре-ди уча-ст-ни-ков сва-деб-ной це-ре-мо-нии млад-ше-го бра-та ца-ря Ива-на IV Ва-силь-е-ви-ча , дмит-ров-ско-го кн. Юрия Ва-силь-е-ви-ча. Был бли-зок к пра-ви-тель-ст-ву А. Ф. Ада-ше-ва (един-ст-вен-ный из со-вре-мен-ни-ков позд-нее на-звал его Из-бран-ной ра-дой). В 1549-50 в чи-не столь-ни-ка и в зва-нии есау-ла уча-ст-во-вал в по-хо-де на Ка-зань, на-хо-дясь в со-ста-ве сви-ты ца-ря Ива-на IV. 16.8.1550 по-слан вое-во-дой в Пронск, в окт. 1550 за-чис-лен в со-став 1-й ста-тьи «из-бран-ной ты-ся-чи» де-тей бо-яр-ских, по-лу-чив вла-де-ния под Мо-ск-вой. В 1552 участник похода на Казань , после его начала отправлен для сня-тия оса-ды Ту-лы, пре-сле-до-вал от-сту-пав-ших крым-ских та-тар до р. Ши-во-ронь, где уча-ст-во-вал в по-бе-до-нос-ной бит-ве с ни-ми и был ра-нен. В ию-ле по цар-ско-му при-ка-зу вы-сту-пил к Сви-яж-ску, в ав-гу-сте в со-ста-ве рус. вой-ска под об-щим ко-ман-до-ва-ни-ем Ива-на IV на-пра-вил-ся под Ка-зань, при штур-ме ко-то-рой 2.10.1552 про-рвал-ся в го-род че-рез Ел-бу-ги-ны во-ро-та, за-тем пре-сле-до-вал за го-ро-дом от-сту-пав-ших ка-зан-ских та-тар, был тя-же-ло ра-нен. Во вре-мя бо-лез-ни ца-ря Ива-на IV Ва-силь-е-ви-ча (март 1553) при-сяг-нул мла-ден-цу-на-след-ни-ку - ца-ре-ви-чу Дмит-рию Ива-но-ви-чу. В 1553 со-про-во-ж-дал Ива-на IV на бо-го-мо-лье в Ки-рил-ло-Бе-ло-зер-ский мон., при-сут-ст-во-вал на бе-се-де с Мак-си-мом Гре-ком в Трои-це-Сер-гие-вом мон., во вре-мя ко-то-рой Мак-сим Грек пре-до-сте-ре-гал ца-ря от про-дол-жения по-езд-ки и сде-лал про-ро-чест-во о воз-мож-ной ги-бе-ли во вре-мя неё ца-ре-ви-ча Дмит-рия Ива-но-ви-ча (что и про-изо-шло в ию-не 1553). В 1553/54 во гла-ве сто-ро-же-во-го пол-ка уча-ст-во-вал в по-дав-ле-нии вос-ста-ния че-ре-ми-сов в Ср. По-вол-жье (на-гра-ж-дён за служ-бу зо-ло-тым угор-ским), в 1555 ру-ко-во-дил по-дав-ле-ни-ем но-вой вспыш-ки вос-ста-ния. В ию-не 1556 уже в чи-не боя-ри-на и на-ходясь в сви-те ца-ря уча-ст-во-вал в по-ходе Ива-на IV для ох-ра-ны по-гра-нич-ных ру-бе-жей под Сер-пу-хов; в сен-тяб-ре - ок-тяб-ре воз-глав-лял полк ле-вой ру-ки, сто-яв-ший в Ка-лу-ге. В 1557 на-хо-дил-ся на бе-ре-го-вой служ-бе 2-м вое-во-дой пол-ка пра-вой ру-ки, сто-яв-ше-го в Ка-ши-ре, с 21.12.1557 - 1-м вое-во-дой в Ту-ле. С на-ча-ла Ли-вон-ской вой-ны 1558-83 1-й вое-во-да сто-ро-же-во-го пол-ка, за-тем - пе-ре-до-во-го пол-ка. Уча-ст-во-вал в оса-де Ней-шлос-са (Сы-рен-ска), Ней-гау-зе-на (Нов-го-род-ка), Дер-пта (Юрь-е-ва; ны-не Тар-ту, Эс-то-ния) и др. го-ро-дов. 11.3.1559 по-слан 2-м вое-во-дой пол-ка пра-вой ру-ки на ох-ра-ну юго-зап. гра-ни-цы от на-бе-гов крым-ских та-тар, на-хо-дил-ся в Ка-лу-ге, Мцен-ске, в ию-ле - в Де-ди-ло-ве. Вы-сту-пал убе-ж-дён-ным сто-рон-ни-ком во-ен. дей-ст-вий про-тив Крым-ско-го хан-ст-ва. В февр. - мар-те 1560 ко-ман-до-вал в оче-ред-ном Ли-вон-ском по-хо-де боль-шим пол-ком. Со-вер-шил ус-пеш-ные по-хо-ды под Вей-сен-штейн (Бе-лый Ка-мень; ны-не г. Пай-де, Эс-то-ния), Фел-лин (Виль-ян; ны-не г. Виль-ян-ди, Эс-то-ния), Воль-мар (ны-не г. Вал-мие-ра, Лат-вия). В мае 1560 был в Юрь-е-ве во гла-ве пе-ре-до-во-го пол-ка, в ав-гу-сте на-нёс по-раже-ние ли-тов. от-ря-ду во гла-ве с кн. А. И. По-лу-бен-ским под Вен-де-ном (Ке-сью; ны-не г. Це-сис, Лат-вия). Уча-ст-ник бит-вы при Эр-ме-се (2.8.1560), по-ло-жив-шей ко-нец су-ще-ст-во-ва-нию Ли-вон-ско-го ор-де-на. В кон. 1560 уча-ст-во-вал в не-удач-ной для рус. войск бит-ве под Вей-сен-штей-ном. При всту-п-ле-нии в вой-ну поль-ско- ли-тов. и швед. войск вме-сте с др. пол-ко-вод-ца-ми за-щи-щал по-гра-нич-ные с Ли-во-ни-ей го-ро-да. С 25.3.1562 на-хо-дил-ся в Ве-ли-ких Лу-ках, 28 мая сжёг по-сад и за-хва-тил ар-тил-ле-рию в ост-ро-ге Ви-теб-ска, в ав-гу-сте про-иг-рал бой с ли-тов. от-ря-да-ми под Не-ве-лем, был ра-нен. ВПо-лоц-ком по-хо-де 1562-63 2-й вое-во-да сто-ро-же-вого пол-ка; в ночь с 5.2 на 6.2.1563 «по го-суда-ре-ву ука-зу» ру-ко-во-дил ус-та-нов-кой осад-ных тур (ба-шен) пе-ред по-лоц-ким ост-ро-гом. По-сле взя-тия По-лоц-ка (15.2.1563) со-про-во-ж-дал Ива-на IV до Ве-ли-ких Лук. 8.3.1563 по-лу-чил на-зна-че-ние на-ме-ст-ни-ком в Юрь-ев на 1 год. С янв. 1563 вёл тай-ные пе-ре-го-во-ры с вел. гет-ма-ном ли-тов-ским Н. Ю. Рад-зи-вил-лом Ры-жим об ус-ло-ви-ях пе-ре-хо-да на служ-бу к вел. кн. ли-тов-ско-му и польск. ко-ро-лю Си-гиз-мун-ду II Ав-гу-сту. Осе-нью 1563 К. вёл санк-цио-ни-ро-ван-ные рус. сто-ро-ной тай-ные, но без-ре-зуль-тат-ные пе-ре-го-во-ры с гр. И. фон Ар-цем, на-ме-ст-ни-ком гер-цо-га Фин-лян-дии Юха-на, о сда-че рус. ца-рю зам-ка Гель-мет в Ли-во-нии.
В ночь на 30.4.1564 в со-про-во-ж-де-нии 12 слуг бе-жал в Вел. кн-во Ли-тов-ское (ВКЛ). Од-ной из при-чин его по-спеш-но-го бег-ст-ва, по пред-по-ло-же-нию ря-да ис-то-ри-ков, бы-ли по-лу-чен-ные К. из-вес-тия о его гря-ду-щей ско-рой опа-ле и опа-се-ния воз-мож-но-го ра-зо-бла-че-ния его тай-ных свя-зей с Рад-зи-вил-лом и польск. ко-ро-лём. Сам по се-бе по-бег К. за ру-беж нель-зя ещё счи-тать пре-да-тель-ст-вом, од-на-ко он не был про-стым отъ-ез-дом слу-жи-ло-го че-ло-ве-ка от од-но-го го-су-да-ря к дру-го-му. К. бе-жал, ос-та-вив на про-из-вол судь-бы прак-ти-че-ски всю свою соб-ст-вен-ность в Рус. гос-ве с рас-чё-том по-лу-чить в ВКЛ ком-пен-са-цию за пе-ре-ход на сто-ро-ну Си-гиз-мун-да II Ав-гу-ста. Вско-ре по-сле это-го К., ис-хо-дя из ус-ло-вий сво-его лен-но-го по-жа-ло-ва-ния зем-ля-ми в ВКЛ и на Во-лы-ни, стал уча-ст-во-вать в во-ен. по-хо-дах и ак-тив-но по-мо-гать польск. ко-ро-лю в вой-не с Рус. гос-вом, что уже мож-но счи-тать из-ме-ной. Мать, же-на и сын К., ос-тав-шие-ся в Юрь-е-ве, под-верг-лись опа-ле и скон-ча-лись в тюрь-ме; вот-чин-ные зем-ли К. и др. его иму-ще-ст-во бы-ли кон-фи-ско-ва-ны и по-сту-пи-ли в каз-ну.
Си-гиз-мунд II Ав-густ 4.7.1564 по-жа-ло-вал К. во-лын-ски-ми мес-теч-ка-ми, Ко-ве-лем, Виж-вой и Ми-ля-но-ви-ча-ми с зам-ка-ми и с 28 сё-ла-ми, бо-га-ты-ми по-ме-сть-я-ми в Лит-ве (до 10 сёл). Вско-ре К. по-лу-чил так-же упит-ские име-ния (в 1567, за-клю-чив до-го-вор с кн. М. А. Чар-то-рый-ским, К. при-сое-ди-нил к сво-им во-лын-ским вла-де-ни-ям Сме-дин-скую вол.). В ВКЛ он за-ни-мал долж-но-сти ко-вель-ско-го ста-рос-ты (на-зна-чен в 1564, при-нял долж-ность в 1565 и за-ни-мал её вплоть до смер-ти), крев-ско-го ста-рос-ты (1566-71).
В сент. - окт. 1564 К. вме-сте с кн. Б. Ф. Ко-рец-ким ко-ман-до-вал пе-ре-до-вым пол-ком 70-ты-сяч-ной поль-ско-ли-тов. ар-мии в по-хо-де на Рус. гос-во, уча-ст-во-вал в без-ус-пеш-ной трёх-не-дель-ной оса-де По-лоц-ка. В мар-те 1565 во гла-ве кон-но-го от-ря-да из 200 вои-нов в со-ста-ве 15-ты-сяч-ной ли-тов. ар-мии опус-то-шал ве-ли-ко-луц-кие зем-ли. В кон. 1560-х гг. К. лич-но всту-пил в тай-ные пе-ре-го-во-ры с пред-ста-ви-те-лем имп.Мак-си-ми-лиа-на II Габс-бур-га аб-ба-том И. Ци-ром о соз-да-нии ан-ти-ту-рец-кой ли-ги в со-ста-ве Рус. гос-ва и Свя-щен-ной Рим. им-пе-рии. До нач. 1571 К. ос-та-вал-ся при Си-гиз-мун-де II Ав-гу-сте и рас-смат-ри-вал-ся им в ка-че-ст-ве воз-мож-но-го кан-ди-да-та для пе-ре-го-во-ров с рус. зна-тью, что-бы убе-дить её пред-ста-ви-те-лей при-нять ко-ро-лев-ское под-дан-ст-во. В мар-те 1573 из-бран де-пу-та-том вы-бор-но-го сей-ма от Во-лы-ни, в мае 1573 уча-ст-во-вал в из-бра-нии польск. ко-ро-лём Ген-ри-ха Ва-луа. С при-хо-дом к вла-сти в Ре-чи По-спо-ли-той в 1576 но-во-го польск. ко-ро-ля Сте-фа-на Ба-то-рия К. вер-нул-ся на во-ен. служ-бу. В авг. - сент. 1579 в по-хо-де поль-ско- ли-тов. войск на Рус. гос-во уча-ст-во-ва-ла ро-та во гла-ве с К., вклю-чав-шая 86 ка-за-ков и 14 гу-са-ров. В ре-зуль-та-те это-го по-хо-да вой-ска Сте-фа-на Ба-то-рия от-вое-ва-ли у Рус. гос-ва По-лоцк (31.8.1579) и не-ко-то-рые др. кре-по-сти. В 1581 по при-ка-зу ко-ро-ля Сте-фа-на Ба-то-рия К. от-пра-вил-ся в по-ход уже на Псков, но на пу-ти к не-му, в рай-оне рус. гра-ни-цы, серь-ёз-но за-бо-лел и вер-нул-ся в Ми-ля-но-ви-чи.
Лит. ин-те-ре-сы и ду-хов-ные воз-зре-ния К. фор-ми-ро-ва-лись под влия-ни-ем дя-ди со сто-ро-ны ма-те-ри - пи-са-те-ля В. М. Туч-ко-ва, учё-но-го ино-ка-пуб-ли-ци-ста Мак-си-ма Гре-ка, ду-хов-но-го от-ца К., стар-ца яро-слав-ско-го Спа-со-Пре-об-ра-жен-ско-го мон. Фео-до-ри-та Коль-ско-го. К. был очень об-ра-зо-ван для свое-го вре-ме-ни, не чужд вея-ний зап.-ев-роп. Контр-ре-фор-ма-ции . Изу-чал грам-ма-ти-ку, ри-то-ри-ку, диа-лек-ти-ку, фи-ло-со-фию и др. свет-ские «нау-ки». В 1570-х гг. вы-учил лат. яз. Его наи-бо-лее из-вест-ные со-чи-не-ния - три по-сла-ния Ива-ну IV , а так-же «Ис-то-рия о кня-зя ве-ли-ко-го мо-с-ков-ско-го де-лех». В по-сла-ни-ях К. ца-рю в по-ле-мич. фор-ме вы-ска-зы-ва-лось не-со-гла-сие с по-ли-ти-кой Ива-на IV, про-во-див-шей-ся в 1560-70-е гг., вы-ра-жа-лись сим-па-тии к бо-яр-ской ари-сто-кра-тии. К. осу-ж-дал жес-то-кие и бес-суд-ные каз-ни под-дан-ных, ви-дя в них по-ку-ше-ние на пре-ро-га-ти-вы Страш-но-го су-да. Он вы-смеи-вал во-ен. не-уда-чи рус. войск, ко-то-ры-ми ко-ман-до-ва-ли не ис-кус-ные «стра-ти-ла-ты», а без-вест-ные «вое-во-диш-ки», из-де-вал-ся над гру-бым сти-лем «ши-ро-ко-ве-ща-тель-но-го и мно-го-шу-мя-ще-го» цар-ско-го по-сла-ния, не-дос-той-но-го, по его мне-нию, да-же ря-до-во-го «убо-го-го вои-на», про-ти-во-пос-тав-лял ца-рю свою зап.-ев-роп. учё-ность, об-ра-зо-ван-ность и бле-стя-щие спо-соб-но-сти в об-лас-ти эпи-сто-ляр-но-го жан-ра и сти-ля. Стре-мясь вновь оп-рав-дать своё бег-ст-во в ВКЛ, К. в 3-м по-сла-нии ссы-лал-ся на «Па-ра-док-сы» Ци-це-ро-на (при-слал ца-рю два от-рыв-ка из них в собств. пе-ре-во-де с лат. яз.). Пред-ска-зы-вал Ива-ну IV ги-бель вме-сте со всем цар-ским до-мом, ес-ли царь не вер-нёт-ся к бла-го-чес-ти-вым де-лам.
Во-прос о да-ти-ров-ке «Ис-то-рии о кня-зя ве-ли-ко-го мо-с-ков-ско-го де-лех» ос-та-ёт-ся спор-ным и окон-ча-тель-но не ре-шён-ным, но не-сом-нен-но то, что она на-пи-са-на в пе-ри-од ме-ж-ду 1573 и 1583. «Ис-то-рия...», в ко-то-рой К. но-ватор-ски со-еди-нил при-ё-мы разл. лит. жан-ров - ле-то-пи-сей, жи-тий, во-ин-ских по-вес-тей, ме-муа-ров, на-пи-са-на в фор-ме раз-вёр-ну-то-го от-ве-та на во-про-сы «свет-лых му-жей» Ре-чи По-спо-ли-той об осо-бен-но-стях прав-ле-ния Ива-на IV. В ней из-ло-же-на жизнь Ива-на IV от ро-ж-де-ния до нач. 1570-х гг., на-зва-ны при-чи-ны его нрав-ст-вен-но-го пе-ре-ро-ж-де-ния (влия-ние ио-сиф-лян , «шурь-ёв» За-харь-и-ных-Юрь-е-вых и др. «па-губ-ни-ков оте-че-ст-ва»), опи-са-ны тра-гич. судь-бы мн. со-вре-мен-ни-ков К., по-гиб-ших от цар-ско-го про-из-во-ла. В «Ис-то-рии…» К. вы-сту-пил пред-ста-ви-те-лем про-све-щён-ной ари-сто-кра-тии, сто-яв-шей на по-зи-ци-ях ком-про-мис-са с др. ка-те-го-рия-ми дво-рян-ст-ва. Гос. идеа-лом К. бы-ла Из-бран-ная ра-да, цер-ков-ным - не-стя-жа-тель-ст-во (см. в ст. Не-стя-жа-те-ли).
Во вре-мя пре-бы-ва-ния в Юрь-е-ве К. на-пи-сал два по-сла-ния к стар-цу Пско-во-Пе-чер-ско-го мон. Вас-сиа-ну (Му-ром-це-ву) и, ве-ро-ят-но, «От-вет о пра-вой ве-ре Ио-ан-ну мно-го-учё-но-му» (воз-мож-но, из-вест-но-му в Юрь-е-ве про-тес-тант-ско-му про-по-вед-ни-ку И. Вет-тер-ма-ну). 1-е по-сла-ние стар-цу Вас-сиа-ну и «От-вет...» по-свя-ще-ны гл. обр. цер-ков-но-дог-ма-тич. во-про-сам и име-ют ан-ти-ка-то-лич. и ан-ти-ере-тич. на-прав-лен-ность. 2-е по-сла-ние стар-цу Вас-сиа-ну со-дер-жит осу-ж-де-ние без-за-ко-ний ца-ря, угод-ни-че-ст-ва ря-да цер-ков-ных ие-рар-хов; в нём об-ли-чал-ся не-пра-вед-ный суд, вы-ра-жа-лось со-чув-ст-вие бед-ст-вен-но-му по-ло-же-нию слу-жи-лых лю-дей, тор-гов-цев, кре-сть-ян. К. при-зы-вал пско-во-пе-чер-ских мо-на-хов вы-сту-пить про-тив жес-то-ких дей-ст-вий Ива-на IV и про-сил за-щи-ты от про-из-во-ла ца-ря. 3-е по-сла-ние Вас-сиа-ну, на-пи-сан-ное, оче-вид-но, уже в Воль-ма-ре по-сле бег-ст-ва из Юрь-е-ва, со-дер-жа-ло жа-ло-бы и уп-рё-ки мо-на-хам, не ока-зав-шим К. под-держ-ки и рас-про-стра-няв-шим о нём на-ве-ты.
В 1570-х гг. К. на-пи-сал так-же ряд пи-сем раз-ным ли-цам, в т. ч. кн. К. К. Ост-рож-ско-му, в ко-то-рых за-щи-щал пра-во-сла-вие и вы-сту-пал про-тив сою-за с ка-то-лич. цер-ко-вью и осо-бен-но про-тив разл. ре-фор-ма-ци-он-ных и ере-тич. ре-лиг. дви-же-ний. В бе-се-дах со стар-цем Ар-те-ми-ем при-шёл к идее соз-да-ния круж-ка книж-ни-ков. К. и его еди-но-мыш-лен-ни-ки (кн. М. А. Но-гот-ков-Обо-лен-ский, шлях-тич ба-ка-лавр А. Бже-жев-ский и др.) пе-ре-во-ди-ли и пе-ре-пи-сы-ва-ли разл. со-чи-не-ния хри-сти-ан-ских пи-са-те-лей, со-ста-ви-ли в нач. 1570-х гг. сб-к цер-ков-ных со-чи-не-ний «Но-вый Мар-га-рит» (вклю-чал тру-ды Ио-ан-на Зла-то-ус-та, ано-ним-ное грам-ма-тич. соч. «О зна-ках книж-ных» и «Сказ», со-став-лен-ный са-мим К.), пе-ре-ве-ли с лат. яз. сб-к слов и жи-тий ви-зант. агио-гра-фа Си-ме-о-на Ме-таф-ра-ста. Во 2-й пол. 1570-х гг. К. пе-ре-вёл с лат. яз. трак-тат Ио-ан-на Да-ма-ски-на «Ис-точ-ник зна-ния», вклю-чав-ший «Бо-го-сло-вие», «Диа-лек-ти-ку» (час-тич-но), воз-мож-но, «Кни-гу о ере-сях». К. ра-бо-тал так-же над пе-ре-во-да-ми «Хро-ни-ки» Ни-ки-фо-ра Кал-ли-ста Ксан-фо-пу-ла, со-чи-не-ний от-цов Церк-ви Ва-си-лия Ве-ли-ко-го, Гри-го-рия Бо-го-сло-ва, Дио-ни-сия Аре-о-па-ги-та, Ие-ро-ни-ма Бла-жен-но-го и др. Ори-ги-наль-ные и пе-ре-вод-ные со-чи-не-ния К. дош-ли до нас в спи-сках 16-19 вв.
В ис-то-рии др.-рус. лит-ры К. ос-та-вил глу-бо-кий след как вы-даю-щий-ся пи-са-тель- пуб-ли-цист, впер-вые пред-при-няв-ший по-пыт-ку син-те-за разл. лит. жан-ров с це-лью соз-да-ния но-во-го жан-ра - био-гра-фии отд. пра-ви-те-ля на фо-не ис-то-рии его царст-во-ва-ния. Лит. твор-чест-во К. - зна-ме-на-тель-ный фе-но-мен отеч. куль-ту-ры, на-ходя-щий-ся на пе-ре-се-че-нии разл. лит. и язы-ко-вых тра-ди-ций - сла-вя-но-ви-зан-тий-ской и ла-тин-ской, мос-ков-ской и за-пад-но-рус-ской.
Сочинения:
Со-чи-не-ния. СПб., 1914. Т. 1: Со-чи-не-ния ори-ги-наль-ные; Пе-ре-пис-ка Ива-на Гроз-но-го с А. Курб-ским. 3-е изд. М., 1993;
То же // Биб-лио-те-ка ли-те-ра-ту-ры Древ-ней Ру-си. СПб., 2001. Т. 11: XVI в.;
Со-чи-не-ния А. Курб-ско-го // Там же.
Дополнительная литература:
Гор-ский С. [Д.]. Жизнь и ис-то-ри-че-ское зна-че-ние кня-зя A. M. Курб-ско-го. Ка-зань, 1858;
Ясин-ский А.Н. Со-чи-не-ния кня-зя Курб-ско-го как ис-то-ри-че-ский ма-те-ри-ал. К., 1889;
Лу-рье Я.С. До-не-се-ния аген-та им-пе-ра-то-ра Мак-си-ми-лиа-на II аб-ба-та Ци-ра о пе-ре-го-во-рах с А. М. Курб-ским в 1569 г. (По ма-те-риа-лам Вен-ско-го ар-хи-ва) // Ар-хео-гра-фи-че-ский еже-год-ник за 1957 г. М., 1958;
Скрын-ни-ков Р.Г. Курб-ский и его пись-ма в Пско-во-Пе-чер-ский мо-на-стырь // Тру-ды От-де-ла древ-не-рус-ской ли-те-ра-ту-ры. М.; Л., 1962. Т. 18;
он же. Пе-ре-пис-ка Гроз-но-го с Курб-ским. Па-ра-док-сы Э. Ки-на-на. Л., 1973;
Шмидт С.О. К изу-че-нию «Ис-то-рии кня-зя Курб-ско-го» // Сла-вя-не и Русь. М., 1968;
он же. К ис-то-рии пе-ре-пис-ки Курб-ско-го и Ива-на Гроз-но-го // Куль-тур-ное на-сле-дие Древ-ней Ру-си. М., 1976;
Keenan E.L. The Kurbskii-Groznyi Apocrypha. Camb. (Mass.), 1971;
Ры-ков Ю.Д. Ре-дак-ции «Ис-то-рии» кня-зя Курб-ско-го // Ар-хео-гра-фи-че-ский еже-год-ник за 1970 г. М., 1971;
он же. «Ис-то-рия о ве-ли-ком кня-зе Мо-с-ков-ском» А. М. Курб-ско-го и Оп-рич-ни-на Ива-на Гроз-но-го // Ис-то-ри-че-ские за-пис-ки. 1974. Т. 93;
он же. Князь А. М. Курб-ский и его кон-цеп-ция го-су-дар-ст-вен-ной вла-сти // Рос-сия на пу-тях цен-тра-ли-за-ции. М., 1982;
Фло-ря Б.Н. Но-вое о Гроз-ном и Курб-ском // Ис-то-рия СССР. 1974. № 3;
Зи-мин А.А. Пер-вое по-сла-ние Курб-ско-го Ива-ну Гроз-но-му: (Тек-сто-ло-ги-че-ские про-бле-мы) // Тру-ды От-де-ла древ-не-рус-ской ли-те-ра-ту-ры. Л., 1976. Т. 31;
он же. По-бег кня-зя А. Курб-ско-го в Лит-ву // Рус-ский ро-до-сло-вец. 2002. № 1;
Rossing N., Rønne В.Apocryphal - not Apocryphal? A critical ana-lysis of the discussion concerning the corre-spondence between Tsar Ivan IV Groznyj and Prince A. Kurbskij. Cph., 1980;
Це-ха-но-вич А.А. К пе-ре-во-дче-ской дея-тель-но-сти кня-зя А. М. Курб-ско-го // Древ-не-рус-ская ли-те-ра-ту-ра. Ис-точ-ни-ко-ве-де-ние. Л., 1985;
Auerbach I. A. M. Kurbskij: Leben in osteurop ̈aischen Adels-gesell-schaf-ten des 16. Jahrhunderts. Münch., 1985;
idem.Identity in Exile: A. M. Kurbskii and national consciousness in the sixteenth cen-tury // Мо-с-ков-ская Русь (1359-1584): куль-ту-ра и ис-то-ри-че-ское са-мо-соз-на-ние. M., 1997;
Мо-ро-зов Б.Н. Пер-вое по-сла-ние Курб-ско-го Ива-ну Гроз-но-му в сбор-ни-ке кон-ца XVI - на-ча-ла XVII в. // Ар-хео-гра-фи-че-ский еже-год-ник за 1986 г. М., 1987;
Ка-лу-гин В.В. Ко-гда ро-дил-ся князь А. Курб-ский? // Ар-хив рус-ской ис-то-рии. 1995. Вып. 6;
он же. А. Курб-ский и Иван Гроз-ный: Тео-ре-ти-че-ские взгля-ды и ли-те-ра-тур-ная тех-ни-ка древ-не-рус-ско-го пи-са-те-ля. М., 1998
Перефразируя великого мыслителя, можно сказать, что вся история человечества была историей предательств. С момента зарождения первых государств и даже ранее появлялись индивидуумы, которые по личным мотивам переходили на сторону врагов своих соплеменников.
Россия не является исключением из правил. Отношение к изменникам у наших предков была куда менее терпимым, чем у продвинутых европейских соседей, однако и здесь людей, готовых переметнуться на сторону врага, всегда хватало.
Князь Андрей Дмитриевич Курбский в числе предателей России стоит особняком. Пожалуй, он стал первым из изменников, кто попытался подвести под свой поступок идеологическое обоснование. Причём обоснование это князь Курбский представил не кому-нибудь, а монарху, которого предал, — Ивану Грозному.
Князь Андрей Курбский родился в 1528 году. Род Курбских выделился из ветви ярославских князей в XV веке. Согласно родовой легенде, род получил фамилию от села Курба.
Князья Курбские хорошо зарекомендовали себя на военной службе, участвуя практически во всех войнах и походах. Куда сложнее у Курбских было с политическими интригами — предки князя Андрея, участвуя в борьбе у трона, несколько раз оказывались на стороне тех, кто в дальнейшем терпел поражение. В результате при дворе Курбские играли куда менее важную роль, нежели можно было предположить с учётом их происхождения.
Храбрец и удалец
Молодой князь Курбский на своё происхождение не надеялся и славу, богатство и почёт был намерен добыть в бою.
В 1549 году 21-летний князь Андрей в звании стольника участвовал во втором походе царя Ивана Грозного на Казанское ханство, зарекомендовав себя с лучшей стороны.
Вскоре после возвращения из казанского похода князь был отправлен на воеводство в Пронск, где охранял юго-западные границы от татарских набегов.
Очень быстро князь Курбский завоевал симпатию царя. Этому способствовало и то, что они были почти ровесниками: Иван Грозный был всего на два года младше храбреца-князя.
Курбскому начинают поручать дела государственной важности, с которыми он справляется успешно.
В 1552 году русское войско отправлялось в новый поход на Казань, и в этот момент набег на русские земли совершил крымский хан Давлет Гирей. Навстречу кочевникам была отправлена часть русского войска во главе с Андреем Курбским. Узнав об этом, Давлет Гирей, добравшийся до Тулы, хотел избежать встречи с русскими полками, но был настигнут и разбит. При отражении нападения кочевников особо отличился Андрей Курбский.
Герой штурма Казани
Князь проявил завидное мужество: несмотря на серьёзные ранения, полученные в бою, он вскоре присоединяется к основному русскому войску, идущему на Казань.
Во время штурма Казани 2 октября 1552 года Курбский вместе с воеводой Петром Щенятевым командуют полком правой руки. Князь Андрей руководил атакой на Елабугины ворота и в кровопролитной схватке выполнил поставленную задачу, лишив татар возможности отступить из города, после того как в него ворвались основные силы русских. Позже Курбский руководил погоней и разгромом тех остатков татарского войска, которые всё же сумели вырваться из города.
И снова в бою князь демонстрировал личную храбрость, врезаясь в толпу врагов. В какой-то момент Курбский рухнул вместе с конём: и свои, и чужие посчитали его мёртвым. Очнулся воевода лишь некоторое время спустя, когда его уже собирались уносить с поля боя, дабы достойно похоронить.
После взятия Казани 24-летний князь Курбский стал не просто видным русским военачальником, но и приближённым царя, который проникся к нему особым доверием. Князь вошёл в ближний круг монарха и получил возможность влиять на важнейшие государственные решения.
В ближнем круге
Курбский примкнул к сторонникам священника Сильвестра и окольничего Алексея Адашева , самых влиятельных лиц при дворе Ивана Грозного в первый период его правления.
Позднее в своих записках князь назовёт Сильвестра, Адашева и других приближённых царя, влиявших на принимаемые им решения, «Избранной Радой» и всячески будет отстаивать необходимость и эффективность подобной системы управления в России.
Весной 1553 года Иван Грозный серьёзно заболел, причём возникла угроза жизни монарха. Царь добивался от бояр присяги на верность своему малолетнему сыну, однако приближённые, включая Адашева и Сильвестра, отказались. Курбский, однако, был в числе тех, кто не собирался противиться воле Грозного, что способствовало укреплению позиций князя после выздоровления царя.
В 1556 году Андрей Курбский, успешный воевода и близкий друг Ивана IV, пожалован в бояре.
Под угрозой репрессий
В 1558 году, с началом Ливонской войны, князь Курбский участвует в важнейших операциях русской армии. В 1560 году Иван Грозный назначает князя командующим русскими войсками в Ливонии, и тот одерживает целый ряд блестящих побед.
Даже после нескольких неудач воеводы Курбского в 1562 году доверие царя к нему никак не поколеблено, он по-прежнему находится на пике своего могущества.
Однако в столице в это время происходят изменения, которые пугают князя. Сильвестр и Адашев теряют влияние и оказываются в опале, на их сторонников начинаются гонения, переходящие в казни. Курбский, принадлежавший к терпящей поражение придворной партии, зная характер царя, начинает опасаться за свою безопасность.
По мнению историков, эти опасения были беспочвенны. Иван Грозный не отождествлял Курбского с Сильвестром и Адашевым и сохранял доверие к нему. Правда, это совершенно не означает, что царь впоследствии не мог бы пересмотреть своего решения.
Бегство
Решение о бегстве не было для князя Курбского спонтанным. Позднее польские потомки перебежчика опубликовали его переписку, из которой следовало, что он по меньшей мере в течение нескольких месяцев вёл переговоры с польским королём Сигизмундом II о переходе на его сторону. Соответствующее предложение Курбскому сделал один из воевод польского короля, а князь, заручившись весомыми гарантиями, принял его.
В 1563 году князь Курбский в сопровождении нескольких десятков приближённых, но оставив в России жену и других родственников, пересёк границу. При нём было 30 дукатов, 300 золотых, 500 серебряных талеров и 44 московских рубля. Ценности эти, правда, были отобраны литовской стражей, а сам русский сановник помещён под арест.
Вскоре, однако, недоразумение разрешилось — по личному указанию Сигизмунда II перебежчик был освобождён и доставлен к нему.
Король исполнил все свои обещания — в 1564 году князю были переданы обширные поместья в Литве и на Волыни. Да и впоследствии, когда представители шляхты обращались с жалобами на «русского», Сигизмунд неизменно их отвергал, объясняя, что жалованные князю Курбскому земли переданы по важным государственным соображениям.
За предательство заплатили близкие
Князь Курбский честно отблагодарил благодетеля. Беглый русский военачальник оказал неоценимую помощь, раскрыв многие секреты русского войска, что обеспечило литовцам проведение целого ряда успешных операций.
Более того, начиная с осени 1564 года он лично участвует в операциях против русских войск и даже выдвигает планы похода на Москву, которые, впрочем, поддержаны не были.
Для Ивана Грозного бегство князя Курбского стало страшным ударом. Его болезненная подозрительность получила зримое подтверждение — предал не просто военачальник, а близкий друг.
Царь обрушил репрессии на весь род Курбских. Пострадала жена изменника, его братья, служившие России верой и правдой, другие родственники, совершенно непричастные к предательству. Не исключено, что измена Андрея Курбского повлияла и на усиление репрессий в целом по стране. Земли, принадлежавшие князю в России, были конфискованы в пользу казны.
Пять писем
Особое место в этой истории занимает переписка Ивана Грозного и князя Курбского, растянувшаяся на 15 лет с 1564 по 1579 годы. Переписка включает всего пять писем — три написанных князем и два, автором которых является царь. Первые два письма были написаны в 1564 году, вскоре после бегства Курбского, затем переписка прервалась и продолжилась более чем через десятилетие.
Нет никаких сомнений, что Иван IV и Андрей Курбский были умными и образованными для своего времени людьми, поэтому их переписка является не сплошным набором взаимных оскорблений, а настоящей дискуссией по вопросу о путях развития государства.
Курбский, ставший инициатором переписки, обвиняет Ивана Грозного в разрушении государственных устоев, авторитаризме, насилии над представителями имущих классов и крестьянством. Князь высказывается в поддержку ограничения прав монарха и создания при нём совещательного органа, «Избранной Рады», то есть считает наиболее эффективной систему, установившуюся в первые периоды правления Ивана Грозного.
Царь, в свою очередь, настаивает на самодержавии как единственно возможной форме управления, ссылаясь на «божественное» установление подобного порядка вещей. Иван Грозный цитирует апостола Павла, что всякий противящийся власти противится Богу.
Дела важнее слов
Для царя это был поиск оправдания жесточайшим, кровавым методам укрепления самодержавной власти, а для Андрея Курбского — поиск обоснований совершённому предательству.
И тот, и другой, разумеется, лукавили. Кровавые акции Иван Грозного далеко не всегда можно было хоть как-то оправдать государственными интересами, порой бесчинства опричников превращались в насилие во имя насилия.
Размышления князя Курбского об идеальном государственном устройстве и о необходимости заботы о простом народе представляли собой лишь пустую теорию. Современники князя отмечали, что характерная для той эпохи безжалостность к низшему сословию была присуща Курбскому и в России, и в польских землях.
В Речи Посполитой князь Курбский бил жену и занимался рэкетом
Не прошло и нескольких лет, как бывший русский воевода, влившись в ряды шляхты, стал активно участвовать в междоусобных конфликтах, пытаясь захватить земли своих соседей. Пополняя собственную казну, Курбский промышлял тем, что сейчас называется рэкетом и захватом заложников. Богатых купцов, не желавших платить за свою свободу, князь без всяких угрызений совести подвергал пыткам.
Погоревав о сгинувшей в России жене, князь дважды был женат в Польше, причём первый его брак в новой стране закончился скандалом, ибо супруга обвиняла его в нанесении побоев.
Второй брак с волынской дворянкой Александрой Семашко был более удачным, и от него у князя родились сын и дочь. Дмитрий Андреевич Курбский , родившийся за год до смерти отца, впоследствии принял католичество и стал видным государственными деятелем в Речи Посполитой.
Князь Андрей Курбский умер в мае 1583 года в своём имении Миляновичи под Ковелем.
Его личность по сей день вызывает яростные споры. Одни называют его «первым русским диссидентом», указывая на справедливую критику царской власти в переписке с Иваном Грозным. Другие предлагают опираться не на слова, а на дела — военачальник, во время войны перешедший на сторону врага и с оружием в руках сражавшийся против своих вчерашних товарищей, опустошая земли собственной Родины, не может считаться никем иным, как подлым предателем.
Ясно одно — в отличие от гетмана Мазепы , который в современной Украине возведён в ранг героя, Андрей Курбский на своей родине никогда не войдёт в число почитаемых исторических фигур.
Ведь отношение у россиян к предателям по-прежнему менее терпимо, чем у европейских соседей.
Г. к Максиму был очень близок Василий Михайлович Тучков (мать Курбского - урожд. Тучкова) который и оказал, вероятно, сильное влияние на Курбского. Подобно Максиму, Курбский относится с глубокой ненавистью к самодовольному невежеству, в то время сильно распространенному даже в высшем сословии московского государства. Нелюбовь к книгам, от которых будто бы "заходятся человецы, сиречь безумиют", Курбский считает зловредной ересью. Выше всего он ставит св. Писание и отцов церкви, как его толкователей; но он уважает и внешние или шляхетные науки - грамматику, риторику, диалектику, естественную философию (физику и пр.), нравонаказательную философию (этику) и круга небесного обращения (астрономию). Сам он учится урывками, но учится всю жизнь, воеводой в Юрьеве он имеет при себе целую библиотечку.
На 21-м году он участвовал в 1-м походе под Казань ; потом был воеводой в Пронске . В г. он разбил татар у Тулы , причем был ранен, но через 8 дней был уже снова на коне. Во время осады Казани Курбский командовал правой рукой всей армии и, вместе с младшим братом, проявил выдающуюся храбрость. Через 2 года он разбил восставших татар и черемисов , за что был назначен боярином. В это время Курбский был одним из самых близких к царю людей; еще более сблизился он с партией Сильвестра и Адашева . Когда начались неудачи в Ливонии , царь поставил во главе ливонского войска Курбского, который вскоре одержал над рыцарями и поляками ряд побед, после чего был воеводой в Юрьеве Ливонском (Дерпте) .
Но в это время уже начались преследования и казни сторонников Сильвестра и Адашева и побеги опальных или угрожаемых царской опалой в Литву. Хотя за Курбским никакой вины, кроме сочувствия павшим правителям, не было, он имел полное основание думать, что и его не минует жестокая опала. Тем временем король Сигизмунд-Август и вельможи польские писали Курбскому, уговаривая его перейти на их сторону и обещая ласковый прием. Битва под Невлем ( г.), неудачная для русских, не могла доставить царю предлога для опалы, судя по тому, что и после нее Курбский воеводствует в Юрьеве; да и царь, упрекая его за неудачу , не думает приписывать ее измене. Не мог Курбский опасаться ответственности за безуспешную попытку овладеть городом Гельметом : если б это дело имело большую важность, царь поставил бы его в вину Курбскому в письме своем. Тем не менее Курбский был уверен в близости несчастья и, после напрасных молений и бесплодного ходатайства архиерейских чинов , решил бежать "от земли Божия".
По убеждению Курбского, и государственные бедствия происходят от пренебрежения к учению, а государства, где словесное образование твердо поставлено, не только не гибнут но расширяются и иноверных в христианство обращают (как испанцы - Новый Свет). Курбский разделяет с Максимом Греком его нелюбовь к "осифлянам", к монахам, которые "стяжания почали любити"; они в его глазах "во истину всяких катов (палачей) горши". Он преследует апокрифы, обличает "болгарские басни" попа Еремея, "або паче бабския бредни", и особенно восстает на Никодимово евангелие, подлинности которого готовы были верить люди, начитанные в св. Писании. Обличая невежество современной ему Руси и охотно признавая, что в новом его отечестве наука более распространена и в большем почете, Курбский гордится чистотой веры своих природных сограждан, упрекает католиков за их нечестивые нововведения и шатания и умышленно не хочет отделять от них протестантов, хотя и осведомлен относительно биографии Лютера, междоусобий, возникших вследствие его проповеди и иконоборства протестантских сект. Доволен он также и чистотой языка славянского и противополагает его "польской барбарии".
Он ясно видит опасность, угрожающую православным польской короны со стороны иезуитов, и остерегает от их козней самого Константина Острожского ; именно для борьбы с ними он хотел бы наукою подготовить своих единоверцев. Курбский мрачно смотрит на свое время; это 8-я тысяча лет, "век звериный"; "аще и не родился еще антихрист, всяко уже на праге дверей широких и просмелых. Вообще ум Курбского скорей можно назвать крепким и основательным, нежели сильным и оригинальным (так он искренне верит, что при осаде Казани татарские старики и бабы чарами своими наводили "плювию", т. е. дождь, на войско русское; , и в этом отношении его царственный противник значительно превосходит его. Не уступает Грозный Курбскому в знании Св. Писания, истории церкви первых веков и истории Византии, но менее его начитан в отцах церкви и несравненно менее опытен в умении ясно и литературно излагать свои мысли, да и "многая ярость и лютость" его немало мешают правильности его речи.
По содержанию переписка Грозного с Курбским - драгоценный литературный памятник: нет другого случая, где миросозерцание передовых русских людей XVI века раскрывалось бы с большей откровенностью и свободой и где два незаурядных ума действовали бы с большим напряжением. В "Истории князя великого московского" (изложение событий от детства Грозного до 1578 г.), которую справедливо считают первым по времени памятником русской историографии со строго выдержанной тенденцией, Курбский является литератором еще в большей степени: все части его монографии строго обдуманы, изложение стройно и ясно (за исключением тех мест, где текст неисправен); он очень искусно пользуется фигурами восклицания и вопрошения, а в некоторых местах (напр. в изображении мук митрополита Филиппа) доходит до истинного пафоса. Но и в "Истории" Курбский не может возвыситься до определенного и оригинального миросозерцания; и здесь он является только подражателем хороших византийских образцов. То он восстает на великородных, а к битве ленивых, и доказывает, что царь должен искать доброго совета "не токмо у советников, но и у всенародных человек" (Сказ. 89), то обличает царя, что он "писарей" себе избирает "не от шляхетского роду", "но паче от поповичев или от простого всенародства" (Сказ. 43). Он постоянно уснащает рассказ свой ненужными красивыми словами, вставочными, не всегда идущими к делу и не метким сентенциями, сочиненными речами и молитвами и однообразными упреками по адресу исконного врага рода человеческого. Язык Курбского местами красив и даже силен, местами напыщен и тягуч и везде испещрен иностранными словами, очевидно - не по нужде, а ради большей литературности. В огромном количестве встречаются слова, взятые с незнакомого ему языка греческого, еще в большем - слова латинские, несколько меньшем - слова немецкие, сделавшиеся автору известными или в Ливонии, или через язык польский.
Труды
Из сочинений Курбского в настоящее время известны следующие:
- "История кн. великого Московского о делех, яже слышахом у достоверных мужей и яже видехом очима нашима".
- "Четыре письма к Грозному",
- "Письма" к разным лицам; из них 16 вошли в 3-е изд. "Сказаний кн. Курбского" Н. Устрялова (СПб. 1868), одно письмо издано Сахаровым в "Москвитянине" (1843, № 9) и три письма - в "Православном Собеседнике" (1863 г. кн. V - VIII).
- "Предисловие к Новому Маргариту"; изд. в первый раз Н. Иванишевым в сборнике актов: "Жизнь кн. Курбского в Литве и на Волыни" (Киев 1849), перепечатано Устряловым в "Сказ.".
- "Предисловие к книге Дамаскина "Небеса" изд. кн. Оболенским в "Библиографич. Записках" 1858 г. № 12.
- "Примечания (на полях) к переводам из Златоуста и Дамаскина" (напечатаны проф. А. Архангельским в "Приложениях" к "Очеркам ист. зап.-русск. лит.", в "Чтениях Общ. и Ист. и Древн." 1888 г. № 1).
- "История Флорентийского собора", компиляция; напеч. в "Сказ." стр. 261-8; о ней см. 2 статьи С. П. Шевырева - "Журн. Мин. Нар. Просв.", 1841 г. кн. I, и "Москвитянин" 1841 г. т. III.
Кроме избранных сочинений
- "Сказания кн. Курбского" изданы Н. Устряловым в 1833, 1842 и 1868 гг., но и 3-е изд. далеко не может назваться критическим и не вмещает в себе всего того, что было известно даже и в 1868 г.
- С. Горский: "Кн. А. М. Курбский" (Каз., 1858), а также отзыв на нее в статье Н. А. Попова, "О биограф. и уголовном элементе в истории" ("Атеней" 1858 г. ч. VIII, № 46).
- Ряд статей З. Оппокова ("Кн. А. М. Курбский") напечатан в "Киевск. Унив. Изв." за 1872 г., №№ 6-8.
- Проф. М. Петровский (М. П-ский): "Кн. А. М. Курбский. Историко-библиографические заметки по поводу его Сказаний" напеч. в "Уч. Зап. Казанского Унив." за 1873 г.
- "Разыскания о жизни кн. Курбского на Волыни", сообщ. Л. Мацеевич ("Древ. и Нов. Россия" 1880, I);
- "Кн. Курбский на Волыни" Юл. Бартошевича ("Ист. Вестник" VI).
- А. Н. Ясинский "Сочинения кн. Курбского, как исторический материал", Киев, 1889 г.
Использованные материалы
- Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона.
Симон Окольский. Польский мир. Краков, 1641. Т. 1. С. 504. Цит. по: Калугин В. В. Андрей Курбский и Иван Грозный. М., 1998. С. 4.
"Маргарит Новый"; см. о нем "Славяно-русские рукоп." Ундольского, М., 1870
См. статью А. Архангельского в "Журн. M. H. Пр." 1888, № 8
Курбский Андрей Михайлович (рожд. 1528 г. - смерть 1583 г.), русский политический и военный деятель, писатель-публицист, меценат. Из рода именитых ярославских князей, получивших фамилию от главного села своего удела — Курбы на реке Курбице. Он был блестящее образован (изучал грамматику, риторику, астрономию и философию); на формирование мировоззрения князя большое влияние оказал Максим Грек.
Отец Михаил Михайлович Курбский, князь и воевода на службе у московских князей. По материнской линии Андрей приходился родственником царице Анастасии. В 1540-50-х гг. входил в круг самых близких царю лиц. Был на высших административных и военных должностях, входил в Избранную раду, принимал участие в Казанских походах 1545-52 гг.
Из за военных неудач в Ливонии государь в 1561 г. поставил во главе русского войска в Прибалтике Курбского, который в скором времени смог одержать над рыцарями и поляками ряд побед, после чего был воеводой в Юрьеве (Дерпте). Остерегаясь опалы после падения правительства А.Ф. Адашева, с которым был близок, князь 30 апреля 1564 г. бежал из Юрьева в Литву; король Польши пожаловал Андрею Михайловичу несколько имений в Литве (в том числе г. Ковель) и на Волыни, воевода был включен в число членов королевской рады. 1564 год — возглавил одну из польских армий в войне против России.
Начало военной карьеры
О его детстве мало что известно, да и дата когда он родился осталась бы неизвестной, если бы он сам не упомянул в одном из своих сочинений, что родился в октябре 1528 г.
Имя Андрей Курбский впервые упоминается в связи с походом на Казань в 1549 г. Было ему в ту пору без малого 21 год, и находился он в чине стольника царя Ивана IV Васильевича. Как видно, он к тому времени успел прославиться ратными подвигами, если государь уже в следующем 1550 г. назначил его воеводой в Пронск для охранения юго-восточных пределов Руси. В скором времени Курбский получил от царя земли в окрестностях Москвы. Вероятно, что даны они были ему за заслуги, но также возможно, что получены они были за обязательство являться с отрядом воинов для похода против врагов по первому призыву. И с того времени князь Курбский был неоднократно прославлен на полях сражений.
Взятие Казани
Еще со времен великого князя казанские татары часто совершали опустошительные набеги на русские земли. Хотя Казань и находилась в зависимости от Москвы, но зависимость эта была довольно непрочной. Так и в 1552 г. русские войска вновь были собраны для решающего сражения с казанцами. Вместе с этим на южные русские земли пришли и войска крымского хана, которые дошли до Тулы и осадили город.
Государь остался с главными силами под Коломной, а на выручку Тулы отправил 15-ти тысячное войско под началом Курбского и Щенятева. Русское войско появилось перед ханом неожиданно и заставило его поспешно отойти в степь. Однако под Тулой оставался еще большой отряд крымцев, грабивший окрестности города, не зная, что хан увел главные силы. Князь решил атаковать этот отряд, хотя имел вдвое меньшее войско. Сражение продолжалось «полдве годины» (полтора часа) и закончилось полной победой Андрея Курбского. Половина 30-ти тысячного отряда крымцев пала в битве, другие были пленены или погибли во время преследования или переправе через реку Шиворонь.
Кроме пленных русские захватили много военных трофеев. Сам князь храбро сражался в первых рядах воинов и в ходе сражения был несколько раз ранен – «ему изсекли голову, плеча и руки». Однако, несмотря на ранения, спустя 8 дней он уже был в строю и выступил в поход. Двигался он к Казани через рязанские земли и Мещеру, ведя войска по лесам, болотам и «дикому полю», прикрывая главные силы от нападения степняков.
Под Казанью Курбский вместе с Щенятевым возглавили полк Правой руки, находившийся на лугу за рекой Казанкой. Располагаясь на открытом месте, полк сильно пострадал от стрельбы из осажденного города, ко всему ему доводилось отражать нападения черемис с тыла. При штурме Казани 2 сентября 1552 г. Андрею Михайловичу поручалось «охранять» Елбугины ворота, чтобы не дать возможности осажденным уйти из города, куда уже ворвались ратники Большого полка. Все попытки казанцев пройти через ворота были князем отражены, только 5 тыс. удалось выйти из крепости и начать переправляться через реку. Курбский с частью своих воинов бросился за ними и несколько раз отважно врубался в ряды противника, пока тяжелое ранение не заставило его покинуть поле боя.
Спустя 2 года он вновь был в казанской земле, отправленный туда для усмирения мятежа. Поход этот был довольно трудным, доводилось вести войска без дорог и воевать в лесах, но с задачей князь смог справиться, вернувшись в Москву победителем татар и черемис. За сей ратный подвиг государь пожаловал его чином боярина. После чего Андрей Курбский становится одним из ближайших к царю Ивану Васильевичу людей. Он сблизился с партией реформаторов – Сильвестра и Адашева, и вошел в Избранную раду – правительство царских «советников, мужей разумных и совершенных».
1556 год — князь одержал новую победу в походе против черемис. По возвращению он был назначен воеводой полка Левой руки, стоящего в Калуге для охраны южных рубежей от крымских татар. Потом вместе с Щенятевым Андрей Михайлович был отправлен в Каширу, где принял под начало полк Правой руки.
Ливонская война
Начавшаяся война с Ливонией снова привела князя на поле брани. Вначале войны он возглавлял Сторожевой полк, а потом, командуя Передовым полком, он принимал участие во взятии Нейгауза и Юрьева (Дерпта). Возвратившись в Москву в марте 1559 г., воевода был направлен на защиту южных границ от крымских татар. Однако в скором времени начались неудачи в Ливонии, и царь вновь вызвал Андрея Курбского и назначил его начальствовать над всеми войсками, сражавшимися в Ливонии.
Новый командующий действовал решительно. Он не стал ждать подхода всех русских дружин и первым напал на ливонский отряд под Вейсенштейном (Пайде), одержав победу. Потом он принял решение дать бой основным силам неприятеля, которыми командовал сам магистр Ливонского ордена. Обойдя главные силы ливонцев по болотам, князь не стал ждать. И как написал сам Курбский, ливонцы «яко гордые стояли на широком поле от тех блат (болот), ждущие нас к сражению». И хотя была ночь, русское войско завязало перестрелку с противником, которая переросла в скором времени в рукопашную схватку. Победа вновь была на стороне князя.
Дав войску 10-ти дневную передышку, полководец повел войска дальше. Подойдя к Феллину и спалив предместья, русское войско осадило город. В этой битве в плен был взят ландмаршал ордена Филипп Шаль фон Белль, спешивший на помощь осажденным. Ценный пленник был отправлен в Москву, и с ним Курбский передал письмо государю, в котором просил не казнить ландмаршала, потому что он «муж не токмо мужественный и храбрый, но и словества полон, и остр разум, и добро память имуща». Эти слова характеризуют благородство князя, который умел не только хорошо сражаться, но и с уважением относился к достойному противнику. Хотя, ландмаршалу ордена заступничество князя не смогло помочь. По приказу царя он все-же был казнен. Да что говорить о командующем неприятельскими войсками, когда к тому времени правительство Сильвестра и Адашева пало, и государь казнил одного за другим своих советников, сподвижников и друзей без какого либо основания.
1) Сигизмунд II Август; 2) Стефан Баторий
Поражение
Взяв за три недели Феллин, князь двинулся вначале на Витебск, где сжег посад, а потом к Невелю, под которым потерпел поражение. Он понимал, что, пока победы были с ним, государь не подвергнет его опале, однако поражения могут быстро привести его на плаху, хотя, кроме сочувствия опальным, никакой другой вины за ним не было.
Бегство
После неудачи под Невелем Андрей Курбский был назначен воеводой в Юрьев (Дерпт). Царь не упрекает своего полководца за поражение, не ставит ему в вину измену. Не мог князь опасаться ответственности за безуспешную попытку взятия города Гельмета: если бы это было столь важно, государь поставил бы его в вину Курбскому в своем письме. Но князь чувствует, что тучи сгущаются над его головой. Раньше его на службу звал король Польши Сигизмунд-Август, обещая хороший прием и безбедную жизнь. Теперь Андрей Михайлович всерьез задумался над его предложением, и 30 апреля 1564 г. он тайно бежал в город Вольмар. Вместе с ним ушли к Сигизмунду-Августу приверженцы и слуги Курбского. Польский король принял их очень благожелательно, наградил князя поместьями в пожизненное владение, а спустя год утвердил за ними право наследственной собственности.
По некоторым данным (?) уже в январе 1563 года князь установил изменнические связи с литовской разведкой. Возможно была передача Курбским сведений о передвижении русский войск, что поспособствовало поражению русского войска в сражении 25 января 1564 года под Улой?
Узнав о бегстве Андрея Курбского, Иван Грозный обрушил свой гнев на его родственников, оставшихся в России. Тяжелая участь постигла близких князя, и как он сам писал впоследствии «матерь ми и жену и отрочка единого сына моего, в заточении затворенных, троскою поморил, братию мою, единоколенных княжат Ярославских, различными смертьми поморил, имения мои и их разграбил». Для оправдания государевых действий относительно его родственников, князь был обвинен в измене царю, в желании лично править в Ярославле и в заговоре с целью отравления жены царя Анастасии. (Разумеется, что два последних обвинения были надуманны.)
1) Иван IV Грозный; 2) Иван Грозный слушает письмо от Андрея Курбского
На службе у польского короля
На службе у короля Польши князь быстро начал занимать высокие посты. Спустя полгода он уже воевал против России. С литовцами он ходил к Великим Лукам, защищал Волынь от татар, а в 1576 г., командуя большим отрядом в составе войск , сражался с московскими полками под Полоцком.
Жизнь в Речи Посполитой
Жил князь в основном в Миляновичах, находящихся в 20-ти верстах от Ковеля, управляя землями через доверенных лиц из числа людей, прибывших с ним в Польшу. Он не только воевал, но и отдавал много времени научным занятиям, постигая труды по богословию, астрономии, философии и математике, изучая латинский и греческий языки. В историю русской публицистики вошла переписка беглого князя Андрея Михайловича Курбского с царем Иваном Грозным.
Первое письмо государю от князя в 1564 г. доставил верный слуга Курбского Василий Шибанов, которого в России подвергли пыткам и казнили. В посланиях Курбский возмущался несправедливыми гонениями и казнями людей, служивших государю верой и правдой. В ответных посланиях Иван IV отстаивает свое неограниченное право по своему разумению казнить или миловать любого подданного. Закончилась переписка в 1579 г. И переписка, и памфлет «История о великом князе Московском», и другие произведения князя, написанные хорошим литературным языком, содержат много ценных сведений о времени .
Живя в Польше, Андрей Курбский был два раза женат. При содействии самого короля Сигизмунда Августа князь в 1571 г. женился на богатой вдове Марии Юрьевне Козинской, урожденной княжне Гольшанской. Брак этот был недолгим и закончился разводом.
1579 год, апрель — князь снова женился на небогатой волынской дворянке Александре Петровне Семашко, дочери старосты кременецкого Петра Семашко. От этого брака у Андрея Михайловича родились дочь и сын.
Церковь Святой Троицы в селе Вербки, где была помещена гробница Андрея Курбского (гравюра 1848 г.)
Последние годы. Смерть
До последних дней князь был ярым приверженцем православия и всего русского. Суровый и гордый нрав Курбского «помог» ему нажить много врагов из числа литовско-польских вельмож. Князь часто ссорился с соседями, воевал с панами, захватывая их земли, а посланцев короля бранил «непотребными московскими словами».
1581 год — Курбский вновь принял участие в военном походе Стефана Батория против Москвы. Однако, дойдя до границ России, он сильно заболел и вынужден был вернуться. 1583 год — Андрей Михайлович Курбский скончался и был похоронен в монастыре близ Ковеля.
После смерти
Вскорости скончался и его авторитетный душеприказчик, воевода киевский и православный князь Константин Константинович Острожский, польско-шляхетское правительство, под различными предлогами, начало отбирать владения у вдовы и сына Курбского и, в конце концов, отняло и город Ковель. Дмитрий Курбский позднее сможет вернуть часть отобранного, перейдет в католичество и будет служить королевским старостой в Упите.
Мнения о князе Курбском
Оценка личности Курбского, как политического деятеля и человека, весьма противоречива. Одни говорят о нем как о узком консерваторе, человеке ограниченном, с высоким самомнением, стороннике боярской крамолы и противнике единодержавия. Бегство к польскому королю объясняют выгодным расчетом. Согласно убеждениям других, князь личность умная и образованная, честный и искренний человек, всегда стоявший на стороне добра и справедливости.
В XVII столетии правнуки Курбского возвратились в Россию.
