Дикие родичи лошадей. Кроме наших одомашненных однокопытных - лошади, осла и их еще сохранившихся в природе диких родоначальных форм, - их близкими родичами были еще более двух десятков видов, сходных с ними и по общему строению тела, и по строению зубного аппарата, и, главное, по строению их однопалых конечностей. Виды этой группы обитают в пустынях и полупустынях Азии и в африканских саваннах и кормятся там, смотря по времени года, и свежей
сг\\
и подсохшей на корню травянистой растительностью.
Один из этих диких видов входит и в состав фауны СССР. Это кулан, в настоящее время сохранившийся только на самом юге Туркмении, в примыкающих к ней областях Ирана, в Афганистане и Китае. В прежние времена*-в XVIII столетии - куланы были широко распространены в низменностях Средней Азии и Казахстана, но в прошлом столетии были здесь истреблены. Та же участь грозит и туркменским куланам, но теперь охота на них у нас запрещена.
Кулан - стройное и быстроногое животное. От дикой лошади его отличают более длинные уши, подобные ушам мула (отсюда его научное название Hemionus, что по-гречески означает полуосел); окраска шерсти, как у очень многих других пустынных животных, желтоватая, серая, несомненно имеющая защитное значение.
Особую группу, выделяемую зоологами в качестве подрода, составляют более десятка видов тигровых лошадей, из которых наиболее часто можно встретить в зоопарках южноафриканскую зебру (рис. 459). На близком расстоянии полосатая расцветка тигровых лошадей резко бросается в глаза, но в отдалении (как обычно и держатся эти чуткие и осторожные животные) она скрадывает объемность их тела, слпвает их с общим фоном ландшафта саванны. По-видимому, этот тип окраски имеет древнее происхождение, п
следы его (в виде темных полос на ногах) встречаются у некоторых форм других видов семейства лошадиных.
Тигровые лошади легко скрещиваются с другими видами того же семейства, что говорит о близком родстве всех этих форм.
Происхождение однопалой конечности лошади. Однопалые конечности резко отличают современных лошадей от всех других ныне живущих копытных, и зоологи первой половины прошлого столетия противопоставляли группу «однокопытных» не только «двукопытным» (т. е. жвачным), у которых сокращение числа пальцев совершилось иным путем, но и всем прочим копытным - той сборной группе «многокопытных», куда включались и слоны, и свиньи, и бегемоты, и носороги. Однако и внимательное рассмотрение скелета однопалой конечности лошади, и сопоставление его со строением соответствующих частей у целого ряда ископаемых копытных третичного периода позволяют не только установить тесную связь лошадей с другими непарнокопытными, но и шаг за шагом проследить их родословную историю.
Строение скелета лошадиной ноги. Особенности в строении скелета конечностей лошади ясно выступают при рассмотрении их крайних (дистальных) отделов - пясти и ступни. На скелете конечности мы видим, что, хотя у лошади вполне развит только один палец, который по своему положению соответствует нашему среднему и который принимает на себя опору всей конечности, по бокам каждой пястной и каждой цлюсневой кости имеются еще так называемые грифельные косточки в виде тонких заостренных палочек, не имеющие уже никакого значения для работы конечностей. Эти бесполезные рудименты свидетельствуют о том, что однопалые конечности лошади произошли путем изменения прежних трехпалых конечностей, подобных конечностям других непарнокопытных (рис. 460).
Фенакод. В раннетретичное время и в Европе, и в Северной Америке обитали животные, по своему строению, несомненно, близкие к общим предкам всех непарнокопытных, но, в отличие от всех позднейших видов этой группы, еще имевшие полное количество пальцев на своих конечностях. Это были фенакодьъ (рис. 461) -четвероногие средних размеров (длина тела до 1,5 ле), обладавшие длинным хвостом, гибким туловищем, небольшой головой с маленькой и плоской черепной коробкой и с челюстями, вооруженными полным комплектом зубов (44), пригодных для переработки и растительной и животной пищи и мало отличавшихся от зубного аппарата древних хищных (креодонтов). Их тело поддерживалось невысокими пятипалыми конечностями,
опиравшимися только на три средних пальца, причем самый средний (III) был длиннее других и, судя по его форме, был одет копытом . 
На примере фенакода мы видим, что с переходом опоры тела на сильнее развитые средние пальцы крайние боковые дальцы (I и V) теряют свое функциональное значение и потому в дальнейшем могут быть совершенно утрачены без ущерба для животного.
Схематически мы можем воспроизвести этот процесс, если сначала обопремся о стол всей своей пятипалой ладонью, а затем начнем переводить опору сначала только на нижнюю поверхность пальцев и наконец будем опираться только на самые концы пальцев (рнс. 462). Мы увидим, как при этом будут оставаться без деля сначала крайние боковые пальцы I и V, а затем и II и IV, и вся опора придется, как у однокопытной лошади, на долю одного только среднего пальца.
Последовательные ступени развития лошадиного ряда. Фенакод дает нам ясное представление о древнейшем типе строения непарнокопытных четвероногих, однако сам он не стоит в ряду прямых предков лошадиного ряда, так как одновременно с ним на Земле уже существовали формы с утраченными боковыми пальцами - прямые предшественники позднейших однокопытных. 
Наиболее древним членом этого ряда можно считать раннетретнч- ного эогиппуса. Это было небольшое животное ростом с лисицу, имевшее по 4 пальца на передних конечностях и по 3 на задних; при ходьбе его боковые пальцы должны были касаться земли. После эогиииуса идет несколько форм с трехпалыми конечностями (IV палец уже утрачен). Далее появляется более крупная трехпалая форма - моногиппус, у которой средний палец развит значительно сильнее, а боковые уже не соприкасаются с гладкой поверхностью земли. Следующие члены ряда - животные еще более крупных размеров, у которых боковые пальцы становятся явно бесполезными рудиментами, хотя и остаются заметными снаружи. Наконец, верхнетретичиый плиогип- пус оказывается уже однокопытным животным, относительно близким к современным видам семейства лошадей - наиболее крупным представителям этого ряда.
Параллельно с недоразвитием боковых пальцев и увеличением размеров тела у членов лошадиного ряда шло и изменение зубного аппарата. У древнейших форм коренные зубы были бугорчатые, у современных лошадей они имеют плоскую жевательную поверхность и складчатое строение, а промежуточные члены ряда дают -различные иереходьд между этими двумя крайними типами. />Чем же было обусловлено направление процесса, который с такой неуклонной последовательностью выразился в постепенных переходах от мелкого многопалого эогиппуса к современным длинноногим однокопытным лошадям, от многобугорчатых коренных зубов к зубам цилиндрической формы, способным перетирать сухое сено и твердые зерновые корма?
Этот вопрос получил блестящее разрешение еще в 70-х годах прошлого столетия в работах гениального русского палеонтолога Владимира Онуфриевича Ковалевского.
Более древние животные в ряду предков лошадиного ряда не были степными. И по их строению, и по характеру отложений, в которых были найдены их остатки, видно, что они жили в условиях теплого и влажного климата и питались сочным растительным кормом (вспомним подобные же бугорчатые зубы наших свиней и их корм). При небольших размерах среди густой растительности этим животным не требовалось быстроты и неутомимости бега, которые необходимы обитателям открытых пространств - современным диким однокопытным, лишенным возможности укрыться в норе и в густых зарослях. В этих условиях сравнительно короткие трехпалые или четырехпалые ноги вполне удовлетворяли потребности животного, тем более что в случае надобности оно могло ускорить свой бег, передвигаясь скачками при помощи сгибания и разгибания своего туловища (вспомним движения кошки).
Геологические перемены, которые наступили в середине третичного периода и сопровождались поднятием высоких горных хребтов, вызвали изменение климатических условий на больших пространствах суши, а вместе с тем и изменение растительного покрова. В странах, которые оказались отделенными от морей высокими горными хребтами, климат стал более континентальным и лесная растительность сменилась травянистыми степями.
В этих условиях для крупных копытных животных был уже отрезан путь к выработке способности рыть норы и укрываться в них от опасности, как это делают грызуны и мелкие хищники, и единственным средством спасения остался для них быстрый бег. Но при крупных размерах тела уже утрачивается гибкость позвоночника, позволяющая мелким четвероногим двигаться скачками, и быстрота передвижения начинает зависеть только от ног. В этих новых условиях жизненное преимущество получили животные с более длинными ногами и с возможно более сокращенной поверхностью опоры, то есть уменьшенным количеством пальцев (ведь недаром олицетворением медлительности для нас служит брюхоногий моллюск - улитка, и недаром мы сами, опираясь при ходьбе на всю ступню, при беге обязательно поднимаемся на кончики пальцев).
С переходом к жизни в степях изменился и характер питания копытных: животные растительноядные с бугорчатыми зубами под неумолимым действием естественного отбора постепенно переродились в животных травоядных, обладающих складчатыми зубами и способных поедать растительность и после того, как она будет выжжена солнцем и засохнет на корню.
Таким образом, на основании подлинных палеонтологических документов оказалось возможным не только установить филогенетический ряд семейства лошадей, но и выяснить причины, почему развитие этой группы пошло в таком именно направлении.
Классические работы В. О. Ковалевского по изучению вымерших гругщ копытных положили начало экологическому направлению в палеонтологии, которое видит в ископаемых остатках не только мертвые кости, но и части действовавших в свое время живых организмов, строение которых соответствовало условиям их существования и их образу жизни. 
Рис. 463. Расположение зве* ньев передних конечиостер. лошади, придающее им достаточную устойчивость и вместе с тем ограничивающее их подвижность маятникообразными движениями в одной плоскости при ходьбе и беге (вид спереди; схема).
Если вам доведется видеть полный скелет лошади, вы можете заметить, что при* способленпе конечностей к длительному и быстрому бегу Ш9 ограничивается утратой боковых вальце*, * выражается еще в упрощении строения предплечья (рис. 4G3) и голепи: лоотеьая кость срослась с
лучевой, а малая берцовая обратилась в небольшой придаюк большой берцовой кости. В результате всех этих изменений и при отсутствии ключиц для лошади недоступны вращательные движения в плечевом суставе и повороты ее однопалой кисти (заметим, что дрессированные цирковые лошади, поднявшись на вадние ногп и кланяясь на аплодисменты зрителей, не могут сделать приветственных движений передними конечностями и только перебирают ими в вертикальной плоскости). Но как раз именно такая скованность движений придает высоким ногам лошади устойчивость и крепость, необходимые при быстром беге по твердому грунту открытых степей, в одомашненном состоянии закрепила за лошадьми их первостепенное значение в качествё верховых и упряжных животных.
Копытные млекопитающие в дикой природе
Оскудение фауны копытных. Из всего многообразия обширной группы копытных в наших современных условиях мы можем непосредственно видеть и изучать только наш крупный и мелкий рогатый скот, свиней и лошадей; на севере и на юге к ним добавляются еще северный олень, верблюд, буйвол и осел. Что же касается других парно- и непарнокопытных, то с ними мы можем ознакомиться только в зоопарках или зверинцах, и лишь участникам экспедиций может посчастливиться увидеть в естественной обстановке степных антилоп или горных козлов и баранов.
Иначе обстояло дело в минувшие* хотя и еще сравнительно недавние времена. Старинные литературные памятники свидетельствуют о том, что территория нашей страны изобиловала различными зверями. В ее лесной полосе, помимо пушных зверей, в большом количестве встречались лоси, косули (дикие козы), сееерные
олени и жило два вида диких быков - тур и зубр. А на юге, в степях черноземной полосы, паслись стада козлов сайга- ков и диких лошадей тарпанов.
С ростом населения и особенно с поят** леипем в его руках огнестрельного оружия количество диких животных быстро пошло на убыль. Более других от беспощадного уничтожения пострадали различные виды из отряда парнокопытных: от них охотник получал и крупную мясную тушу, и добротную кожу. Еще в XVI столетии был истреблен европейский бык тур - предок нашего домашнего скота. Его родич зубр был вытеснен с жизненной арены уже на глазах ныне живущего поколения: к концу XIX века ареал европейского зубра уже ограничивался территорией Беловежской пущи - заповедного лесного массива на стыке границ нынешних Литвы, Белоруссии и Польши, где этот редкий вверь охранялся как объект для парадной царской охоты. Однако, несмотря на охрану, количество зубров на этой узко ограниченной территории катастрофически уменьшалось, и в 1914 году их здесь насчитывалось всего лишь 738 голов. В дальнейшем территория Беловежской пущи подвергалась вражеской оккупации и в первую империалистическую войну, и в период второй мировой войны, в результате чего беловежские зубры были большей частью перебиты, частью 
же увезены немцами в германские зоопарки. Теперь чистокровные потомки беловежских зубров сохранились и ежегодно размножаются в Мюнхенском зоопарке (ФРГ), откуда часть приплода была отправлена и в некоторые другие зоопарки Западной Европы. Сейчас у нас разводятся зубры в Беловежской пуще, в Кавказском и Приокско-Террасном заповедниках.
Еще более печальная судьба постигла кавказский подвид зубра, который впервые стал известен науке только в 1836 году, а уже в начале 20-х годов нашего столетия - в период гражданской войны - был начисто уничтожен браконьерами.
Охрана природы й возрождение вымиравших видов. Казалось, что такая же печальная участь была уготована в близком будущем и другим копытным, численность которых неуклонно уменьшалась с каждым годом. Одпако, как это можно видеть на примерах лося и сайги, своевременно проведенные правительственные мероприятия по охране животных помогают восстановить их численность и сохранить их и на будущее время в составе нашей промысловой фауны.
Лось, или (в Сибири) сохатый (рис. 464), подвергался особенно усиленному преследованию в конце XVIII - начале XIX столетия, так как из его шкуры выделывалась лучшая замша, на которую в те времена был большой спрос (белые замшевые лосины входили в форменное обмундирование военных). В Московской губернии лось тогда был совершенно истреблен; стал он редким даже в далеком Забайкалье. Однако после Октябрьской революции, когда была запрещена охота на лосей на территории Европейской части СССР, их поголовье постепенно восстановилось, и теперь они иногда забредают даже на окраины столицы (например, в Сокольники). Сейчас численность лосей составляет десятки тысяч голов, поэтому их добывают. На Севере делаются попытки одомашнить лося, обратив его в упряжное, вьючное и верховое животное; возможно и использование лося в качестве ценного мясного и молочного животного в условиях полувольного его содержания в полосе тайги. 
Рис. 465. Сайга.
Сайга, или сайгак (рис. 465), в давние времена водилась в огромном количестве в степной, полупустынной и пустынной полосе от Украины до Средней Азии. В отличие от своих сородичей - настоящих антилоп, - сайга ие производит впечатления красивого и грациозного животного, а ее крупная горбоносая голова кажется даже уродливой (в связи с хорошим чутьем у нее сильно развита носовая полость и подвижные ноздри выдаются вперед над нижней челюстью).
В результате беспощадного истребления в начале нашего столетия сайга считалась животным, обреченным на полное вымирание, и общая численность еще сохранившегося тогда ее поголовья, по подсчетам зоологов, не превышала одной тысячи. В 1919 году сайги были взяты под защиту, и в 50-х годах они уже настолько размножились, что оказалось возможным по особым разрешениям допустить охоту на них, и теперь их мясо, как и мясо лосей, временами появляется на прилавках магазинов. Таким образом, благодаря своевременно принятым мерам удалось сохранить в нашей фауне сайгу, и притом уже не в качестве «памятника природы», а как ценное промысловое животное .
Пантовое оленеводство. На пути к одомашниванию находятся три азиатских оленя -марал (рис. 466) и изюбрь - ближайшие родичи европейского благород-
Рис. 466. Марал-пантач.
ного оленя (его географические цодвиды) и дальневосточный пятнистый олень. В отличие от северного оленя у этих форм рога имеют только самщл. Ежегодно в конце зимы рога сбрасываются, а затем на их основании (розетке) начинают расти новые рожки, первоначально одетые мягкой бархатистой кожей и обильно снабжаемые кровью.
Ради таких рогов, именуемых в этом возрасте пантами, промышлепникп и преследовали в конце весны самцов маралов, изюбрей и пятнистых оленей. Дело в том, что снятые с убитых животных панты, заваренные в растворе соли, а затем высушенные, находили хороший сбыт в Китае, где их применяли для изготовления лекарств.
Еще в прошлом столетии некоторые предприимчивые сибиряки начали приручать пойманных телят оленей и выращивать их на огороженных лесных участках ради добывания от них драгоценных пантов. Когда в связи с развитием учения о горхмонах и наша научная медицина оценила фармацевтическое значение пантов (из них изготовляется лечебный препарат пантокрин), в Сибири и на Дальнем Востоке стали возникать специальные совхозы для разведения маралов и пятнистых оленей п колхозные мараловые питомники. На этих предприятиях в соответствующий сезон (в июне) отпиливают панты у живых самцов, не прибегая к забою этих животных.
Лошади отличаются средней величиной, прекрасным сложением, относительно сильными конечностями и худощавой вытянутой головой, имеющей большие, живые глаза, заостренные подвижные уши средней величины и широко открытые ноздри. Шея толстая, с сильными мускулами, тело округлено и мясисто, волосы мягкие и короткие, но плотно прилегают к коже; на шее они образуют гриву, на хвосте также удлинены. Единственный палец, вооруженный изящным копытом, представляет достаточный признак для отличия лошадей от всех остальных непарнокопытных. В каждой половине верхней и нижней челюсти зубная система состоит из трех резцов, шести длинных четырехгранных коренных зубов с извилистыми складками эмали на жевательной поверхности и одного маленького, немного загнутого тупоконического клыка (последнего иногда не бывает). В скелете бросается в глаза длина черепа, причем лишь одна треть приходится на мозговую коробку, а две трети - на лицевые кости. Спинных позвонков 16, поясничных - 8, крестцовых - 5, число же хвостовых доходит до 21. Из органов пищеварения особого внимания заслуживает узкий пищевод, отверстие которого в желудок снабжено клапаном. Сам желудок представляет простой, не разделенный на части, продолговато-округлый небольшой мешок.
Первоначальной областью распространения лошадей, останки которых мы впервые встречаем в третичных пластах, должно считать большую часть северного полушария. В Европе дикие лошади, по-видимому, вымерли не слишком давно: они встречались в западной Европе, например в Вогезах, еще в XVI столетии; в Азии и Африке они еще и теперь бродят табунами по горам и высоко лежащим степям*.
* Наиболее архаичные формы лошадиных - ослы и зебры - сохранились в Африке, более прогрессивные лошади и куланы - населяют Евразию.
В Америке, где лошади вымерли раньше, они сначала одичали; даже в Австралии есть уже одичавшие лошади**.
* * В конце плейстоцена (10-12 тыс. лет назад) лошади в Западном полушарии полностью вымерли. Лишь в XVI в. в Новый Свет были завезены домашние лошади; некоторые из них одичали.
Пищей им служат травы и другие растения; в неволе они научились есть и животные вещества: мясо, рыбу, саранчу.
Все лошади - живые, бодрые, подвижные, умные животные; движения их привлекательны и горды. Обыкновенная походка видов, живущих на свободе, представляет довольно быструю рысь, при ускоренном беге - легкий галоп. Мирные и добродушные по отношению к другим животным, которые не причиняют им вреда, они боязливо избегают человека и больших хищников, но в случае крайности мужественно защищаются от врагов зубами и копытами. Их размножение незначительно: кобыла после продолжительной беременности рождает лишь одного жеребенка***.
* * * Возможно, одна из причин быстрого вымирания непарнокопытных - слишком низкий темп воспроизводства.
Человеком порабощены по крайней мере два, а вероятнее - три вида этого семейства. Никакая история, никакие сказания не говорят нам о том времени, когда они впервые были обращены в домашних животных; достоверно неизвестно даже, в какой части света были приручены первые лошади. Полагали, что этим мы обязаны народам средней Азии; однако у нас нет никакого надежного указания относительно времени и народа, у которого это приручение произошло****.
* * * * Предположительно лошадь была одомашнена древними индоевропейцами в степях Поволжья и Приуралья (а возможно и Южной Сибири) около 5 тыс. лет назад.
"На древнеегипетских памятниках, - сообщает мне мой ученый друг Дюмихен, - изображения лошадей не попадаются до времен Нового царства, следовательно, ранее XVIII или XVII столетия до нашей эры. Лишь после освобождения Египта от иноземного ига азиатских гиксов, которые владычествовали там почти половину тысячелетия, то есть с начала нового царства, изображения и надписи доказывают нам, что лошадь употреблялась у древних обитателей долины Нила. Я вовсе не думаю, однако, что лошадь была неизвестна египтянам раньше XVIII века до Рождества Христова, на основании отсутствия указаний на древних памятниках или, лучше сказать, на основании того, что до сих пор не найдено еще памятника, относящегося к более раннему времени, на котором изображена лошадь. Таким образом, нет никаких доказательств в пользу выставленного Эберсом предположения, что введение этого животного в Египет произведено гиксами. Относительно этого вопроса я вполне разделяю взгляд Шаба, что все дошедшие до нас свидетельства заставляют думать, что у этих варваров не было ни повозок, ни лошадей, древние египтяне должны были знать лошадь уже задолго до владычества этих диких племен, так как для приручения коня и изобретения упряжи для него потребовалось, конечно, гораздо более продолжительное время пребывания лошади в стране фараонов. Здесь начиная с XVIII столетия лошадью пользовались для военных целей.
Походы египтян Нового царства совершенно изменяют свой вид. Между тем как на памятниках Старого царства мы находим лишь изображения тяжело- и легковооруженных пеших войск, с этого времени запряженные конями военные колесницы занимают первое место в рядах египетских войск, с этого же времени их завоевательные походы простираются далеко в глубь соседней Азии, до стран, лежащих на Евфрате и Тигре. И такому употреблению для военных целей коня и колесницы, столь характерному для того времени, египтяне, по-видимому, научились действительно лишь от азиатских народов, записных наездников, конечно хорошо знакомых с лошадью; к ним, однако, не принадлежали гиксы, так как это был пастушеский народ. Но лошадь употребляли не исключительно для войны; различные надписи свидетельствуют вне всякого сомнения, что древние египтяне пользовались ею также при домашних и сельских работах. Мы читаем, что на лошади знатный египтянин выезжает из своего поместья, на ней же предпринимает он путешествие*, запряженных лошадей выводит для обработки полей, у земледельца "лошадь падает, таща плуг" и т. д. Короче, множество мест указывает, что уже в Древнем Египте умели всесторонне пользоваться этим благородным домашним животным".
* Египтяне. как и большинство средиземно- морских народов, использовали лошадей только как упряжное животное, хотя современные им индоевропейцы наверняка уже умели ездить верхом. Для сельскохозяйственных работ использовались в основном быки и ослы, лошадей же запрягали в боевые и праздничные колесницы. Боевая конница появилась в начале первого тысячелетия до нашей эры у ассирийцев; очевидно, они переняли навыки верховой езды у скифо-сарматских (индоевропейских) племен. Ассирийцы же изобрели седло и некоторые важные части верховой сбруи. В Европе седло было изобретено вторично германцами и римлянами в IV в. н. э.
Несравненно более скудные данные, чем египетские источники, дают относительно первых периодов приручения лошади остальные памятники. Мы принимаем, что в Индии и Китае ее употребляли в качестве домашнего животного приблизительно в то же время, что и в Египте, но мы не в состоянии доказать этого; мы нашли ее остатки в свайных постройках Швейцарии, относящихся к позднейшему каменному веку, но не можем точнее определить это время.
Еще и теперь в степях юго-восточной Европы во множестве бродят табуны лошадей; одни считают их дикими родоначальниками нашего домашнего животного, другие думают, что это одичавшие его потомки. Эти лошади, которых называют тарпанами (Equus cabal обладают всеми качествами настоящих диких животных, каковыми их считают татары и казаки. Тарпан маленького роста, у него тонкие, но сильные ноги с длинными бабками, довольно длинная и тонкая шея, относительно толстая горбоносая голова, остроконечные, направленные вперед уши и маленькие, живые, со злым огоньком глаза; шерсть густая, короткая, волнистая, на задней части ее можно назвать почти курчавой; зимой же она становится жесткой, крепкой и длинной, особенно на подбородке, где она образует нечто вроде бороды; грива короткая, густая, взъерошенная и курчавая, хвост средней длины.
Летом в окраске преобладает равномерный черно-бурый, желтовато-бурый или грязно-желтый цвет; зимой волосы делаются светлее, иногда даже белыми, а грива и хвост равномерно-темного цвета*.
* Наиболее распространенной мастью тарпанов была мышасто-серая с черными ногами, гривой, хвостом, "ремнем" по спине. Нередко на передних ногах просматривались неясные поперечные полоски.
Пегих тарпанов не встречается никогда, вороные редки.
Первые подробные данные о тарпане, сколько мне известно, доставил Гмелин на основании наблюдений, которые он мог произвести в 1769 году; дальнейшими сведениями мы обязаны Палласу. Их показания довольно согласованы между собой. "Лет двадцать тому назад, - говорит первый, - здесь, около Воронежа, водилось довольно много диких лошадей; но так как они приносили много вреда, то их отгоняли все далее и далее в степи и очень часто рассеивали их". Гмелин рассказывает далее, как он получил новое известие о присутствии этих животных и, выехав затем на охоту, увидел их в окрестностях уездного города Боброва. Вместе с ними была русская кобыла. Убив жеребца, вожака стада, и двух кобыл, он, кроме того, овладел живым жеребенком. Паллас тоже считает лошадь и тарпана за один вид.
"Я начинаю более и более предполагать, - говорит он, - что дикие лошади, бродящие в яицких и донских, а также в Барабинской степи, по большей части не что иное, как потомки одичавших киргизских или калмыцких лошадей, или они произошли от жеребцов, принадлежавших бродившим здесь прежде пастушеским народам; эти жеребцы уводили то отдельных кобыл, то целые табуны и давали с ними приплод". Иначе высказывается Радде; он пишет мне следующее: "В начале 50-х годов к востоку от нижнего Днепра тарпаном называли лошадь гнедой масти, неуклюжего сложения, малого роста, с тяжелой головой и несколько дугообразным очертанием морды. Эту лошадь там считали не одичавшей, а дикой. По словам господ Базелль, которые имели большие поместья в низовьях Днепра (на их слова вполне можно положиться), тарпан держался в степях маленькими табунами, и за ним охотились. С этими рассказами совершенно согласуются сообщения швейцарцев Мерца и Филиберта в имении Атиманай у Азовского моря, недалеко от цветущих поселений менонитов и вюртембергцев. И здесь местные жители и переселенцы считают это животное диким. Я присоединяюсь к этим взглядам".
Об образе жизни тарпанов рассказывают приблизительно следующее: тарпанов встречают всегда табунами, которые могут состоять из нескольких сот голов. Обыкновенно большой табун распадается на меньшие общества, похожие на семейства; во главе каждого из них стоит жеребец. Эти стада занимают обширные открытые и возвышенные степи и перекочевывают с места на место, идя обыкновенно против ветра. Они чрезвычайно внимательны и пугливы, осматриваются, высоко подняв голову, прислушиваются, настораживают уши, раздувают ноздри и почти всегда вовремя замечают угрожающую им опасность. Жеребец - единственный властелин общества. Он заботится о безопасности его, но зато не терпит никаких беспорядков между своими подчиненными. Молодых жеребцов он прогоняет, и, пока они сами не сманят или не завоюют себе нескольких кобыл, они следуют за большим табуном лишь на известном расстоянии. Заметив что-нибудь подозрительное, жеребец начинает фыркать и быстро двигать ушами, выбегает, высоко подняв голову, в известном направлении, пронзительно ржет, если замечает какую-нибудь опасность, и тогда весь табун срывается с места самым безумным галопом. Иногда животные исчезают как по волшебству: они прячутся в каком-нибудь овраге и ждут, что будет. Хищных животных храбрые и воинственные жеребцы не боятся. На волков они бросаются с ржанием и сбивают их наземь ударами копыт передних ног. Басня, будто бы они становятся кругом табуна головами внутрь и непрерывно бьют задними ногами, давно опровергнута.
Обитатели степей, разводящие лошадей, боятся тарпанов еще больше, чем волков, так как они часто причиняют им большой вред. По сведениям, собранным Гмелиным, они охотно держатся поблизости больших стогов сена, которые русские крестьяне ставят часто на расстоянии от селений, и сено им так нравится, что два тарпана в одну ночь могут уничтожить целый стог. Гмелин полагает, что этим обстоятельством легко можно объяснить, почему они так жирны и круглы.
Тарпана трудно приручить; это животное кажется неспособным переносить неволю. Перед его крайне живым характером, силой и дикостью оказывается бессильным даже искусство опытных в обращении с лошадьми монголов. "Осип Шатилов, - замечает Радде, - получил в конце 50-х годов живого тарпана и послал его императорской Академии наук, которая передала его Брандту. При спокойном содержании в конюшне тарпан вел себя очень хорошо, пока от него требовали, только чтобы он ежедневно съедал даваемое ему сено; в остальном же он как был, так и оставался злым, капризным животным, которое при всяком удобном случае настойчиво пыталось кусать и лягать подходившего к нему и не поддавалось даже самому кроткому обращению. Так как в Академии его считали лишь одичавшей лошадью, то по прошествии некоторого времени подарили одному любителю лошадей11. Благодаря значительному вреду, который тарпаны приносят разведению лошадей в степях, уводя с собой часто целые табуны, за ними ревностно и ожесточенно охотятся. Особенно преследуют жеребцов, так как если их убивать, то кобылы рассеиваются и легко становятся добычей охотников*.
* Последние лесные тарпаны были истреблены в Восточной Пруссии в 1814 г., степные тарпаны "продержались" в Таврических степях до 90-х годов XIX в., последний из них умер на конном заводе в 1918 г. В 30 - 50-х годах в Германии и Польше велась селекционная работа по выявлению скрытых признаков тарпана среди домашних лошадей. Полученная порода обладала всем набором внешних черт тарпана. Однако генетически эти лошади являются не тарпанами, а всего лишь "тарпаноидами".
Приведенные данные оставляют нерешенным вопрос о происхождении домашней лошади (Equus caballus ferus); существующие воззрения противоречат друг другу**.
* * Предком домашней лошади обычно считают степного тарпана, реже - лошадь Пржевальского.
Образ жизни тарпана не позволяет делать предположений относительно того, чем он был первоначально, так как лошади дичают легко и быстро. Этот факт убедительно доказывают табуны, населяющие степные области Южной Америки. Бросим же прежде всего взгляд на них, основываясь на указаниях надежных людей.
"Основанный в 1535 году город Буэнос-Айрес, - говорит Азара, - был впоследствии покинут. Уезжавшие обитатели его позаботились о том, чтобы собрать всех своих лошадей. Но 5-7 лошадей остались и были предоставлены самим себе. Когда в 1580 году тот же город был снова занят и населен, нашли множество лошадей, потомков этих немногих оставленных, но совершенно одичавших. Уже в 1596 году каждому было позволено ловить этих лошадей в свою пользу. Таково происхождение бесчисленных стад лошадей, которые бродят южнее Рио-де-Лаплаты". Циммароны, как называют этих лошадей, живут теперь во всех частях пампасов многочисленными табунами, которые иногда могут состоять из нескольких тысяч голов. Каждый жеребец собирает себе столько кобыл, сколько может, но остается вместе с ними в обществе прочих лошадей табуна. Особого вожака не бывает.
Циммароны причиняют много вреда, так как не только уничтожают хорошие пастбища, но также уводят домашних лошадей. К счастью, они никогда не являются ночью. С удивлением приходится замечать, что дороги, по которым они проходят, иногда бывают покрыты их навозом на протяжении нескольких километров. Не подлежит никакому сомнению, что они отыскивают дороги, чтобы испражняться. А так как все лошади имеют привычку обнюхивать испражнения других животных того же вида и увеличивать их количество своими, то такие места, покрытые навозом, возрастают до размеров настоящих гор. Дикари в пампасах едят мясо циммаронов, именно жеребят и кобыл. Они также ловят некоторых из них, чтобы приручать; испанцы же не употребляют их ни на что и крайне редко ловят дикую лошадь для приручения.
Лошади Южной Америки проводят весь год под открытым небом. Через каждые 8 дней их сгоняют вместе, чтобы они не рассеивались, осматривают их раны, очищают и обмазывают коровьим пометом и время от времени, приблизительно через 3 года, обрезывают жеребцам гриву и хвост. Об улучшении породы никто не думает. Пастбища там плохие, так как почву покрывает единственный вид травы. Весной эта трава сильно вырастает, но производит тогда у лошадей понос и поэтому истощает их. Летом и осенью мустанги поправляются и даже жиреют, но, как только их начинают употреблять для езды, они спадают с тела. Зима - самое худое время для них. Трава вянет, животные должны довольствоваться жесткой, вымокшей от дождей соломой. Эта пища вызывает у них потребность в соли. Можно наблюдать, как они по целым часам остаются на солончаках и лижут соленую глину. При содержании в конюшне они не нуждаются в соли. Лошади, которых лучше кормят и о которых больше заботятся, уже через несколько месяцев приобретают короткую и блестящую шерсть, крепкие мускулы и благородные формы.
"Обыкновенно, - говорит Ренггер, - лошади эти живут стадами в определенной области, к которой привыкли с юности. Каждому жеребцу поручают 12-18 кобыл; он собирает их вместе и защищает от чужих жеребцов. Если ему дают слишком много кобыл, то он более не охраняет их. Жеребята живут с матерями до третьего или четвертого года. Матки обнаруживают большую привязанность к жеребятам, пока те еще сосут, и иногда защищают их даже против ягуара. Нередко им приходится выдерживать битвы с мулами, в которых временами возбуждается нечто вроде материнской любви. Тогда они стараются хитростью или силой уводить жеребят и дают им сосать свое лишенное молока вымя, но бедные существа, конечно, погибают при этом.
Когда лошади достигают возраста несколько более 2 или 3 лет, из молодых жеребцов выбирают одного, дают ему молодых кобыл и приучают его пастись вместе с ними в определенной местности. Остальных жеребцов кастрируют и соединяют в особые стада. Все лошади, принадлежащие к одному табуну, никогда не смешиваются с другими и так крепко держатся вместе, что бывает трудно отделить нескольких пасущихся лошадей от остальных. Если нарушают такой порядок, например когда сгоняют вместе всех лошадей одной фермы, то они тотчас же снова отыскивают друг друга. Жеребец ржанием призывает к себе своих кобыл, мерины отыскивают друг друга, и каждое стадо снова отправляется на свое пастбище. Для 1000 и более лошадей нужно менее четверти часа, чтобы разделиться на кучки по 10-30 голов. Я, кажется, заметил уже, что лошади одинаковой величины или одной масти легче привыкают друг к другу, чем разные, а также что чужие, ввезенные из Банда-Орианталь и Антре-Риос, соединяются преимущественно между собой, а не с местными лошадьми. Животные эти обнаруживают притом большую привязанность не только к своим товарищам, но и к своим пастбищам. Я видел некоторых, которые вернулись на старые, привычные места, пройдя расстояние в 80 часов пути.
Чувства этих почти диких животных кажутся более острыми, чем у европейских лошадей. Слух их крайне тонок; ночью они движением ушей показывают, что улавливают самый легкий, для всадника совершенно неслышный шорох. Зрение их, как у всех лошадей, довольно слабое; но благодаря жизни на свободе они приучаются различать предметы на значительном расстоянии. При помощи обоняния они составляют себе понятие об окружающих предметах. Они обнюхивают все, что кажется им незнакомым. С помощью этого чувства они научаются узнавать своего хозяина, упряжь, сарай, в котором их седлают, умеют различать в болотистых местностях трясины и находить в темную ночь или в густой туман дорогу к своему жилищу или пастбищу. Хорошие лошади обнюхивают своего седока в то время, когда он садится в седло, и я видел таких, которые или вовсе не позволяли всаднику сесть на себя, или не слушались его, если на нем не было пончо или плаща, какой всегда носят деревенские жители, укрощающие и объезжающие лошадей. Если они пугаются какого-нибудь предмета, то их легче успокоить, дав обнюхать этот предмет. На большом расстоянии они, правда, не чуют. Я редко видел лошадь, которая могла бы узнать о присутствии ягуара в 50 шагах и даже менее. Поэтому в населенных местностях Парагвая они составляют самую обыкновенную добычу этого хищника. Когда в сухие годы источники, откуда мустанги привыкли пить, пересыхают, то они скорее погибнут от жажды, чем отыщут другие, между тем как рогатый скот ходит за водой часто на расстояние до 10 часов пути. Вкус у них развит по-разному: некоторые легко приучаются к конюшенному корму и привыкают есть различные плоды и даже сушеное мясо, другие готовы скорее околеть от голода, чем тронуть иную пищу, кроме обыкновенной травы. Осязание у них очень притуплено уже с молодости благодаря жизни под открытым небом и тому, что их мучают комары и слепни".
Жизнь одичавших лошадей в льяносах*, расположенных далее к северу, мастерски описал нам в коротких словах Гумбольдт: "В продолжение лета вертикальные лучи солнца, никогда не закрываемого облаками, совершенно выжигают и обращают в пыль весь травяной покров этих неизмеримых равнин; почва постоянно трескается, точно разорванная мощными подземными толчками.
* Одичавшие лошади существуют во всех частях света. Особенно популярны североамериканские мустанги некрупные лошади легкого сложения, произошедшие от лошадей конквистадоров. Первые мустанги появились в Америке, вероятно, в 40-х гг. XVI в. Их численность быстро выросла до миллионов голов. В настоящее время сохранилось не более 17 тыс. мустангов в Северной Америке, в Южной они, видимо, истреблены. Больше всего одичавших лошадей сейчас в Австралии. В России одичавшие лошади встречаются в Прикаспии, на некоторых Курильских островах. Несмотря на многие поколения, выросшие на воле и подвергавшиеся естественному отбору, мустанги и другие одичавшие лошади не вернули себе признаков дикой лошади. У них длинные "лежачие" или полустоячие гривы и челки (у всех диких лошадиных - только стоячие), может быть самая разнообразная масть. Лишь дикие лошади Камарга, в южной Франции, во взрослом состоянии всегда светло-серые.
Окруженные густыми облаками пыли, мучимые голодом и томимые жаждой, там бродят лошади и рогатый скот, первые - высоко вытянув шею и нюхая против ветра, чтобы по влажности воздуха угадать близость еще не совсем высохшего озера. Более рассудительные и хитрые мулы стараются другим образом утолить жажду. Одно шарообразное и ребристое растение, дынный кактус, заключает под своей колючей оболочкой обильную водоносную мякоть. Мул сбивает передними ногами шипы и пьет прохладный сок кактуса. Но черпать из этого живого растительного источника не всегда безопасно; часто можно видеть животных, которые хромают, занозившись шипами. Когда наконец за палящим дневным жаром наступает прохлада ночи, столь же продолжительная, то и тогда лошади и рогатый скот не могут отдохнуть. Вампиры преследуют их во время сна и садятся на их спины, чтобы высосать кровь.
Когда после продолжительной летней засухи наступает благодатное дождливое время года, декорация совершенно изменяется. Едва только смочится поверхность земли, как степь начинает покрываться прекрасной зеленью. Лошади и рогатый скот выходят на пастьбу, радостно наслаждаясь жизнью. Однако в высокой траве прячется ягуар и верным прыжком схватывает лошадь или жеребенка. Реки скоро выходят из берегов, и те же самые животные, которые томились несколько месяцев от жажды, должны теперь вести жизнь земноводных. Кобылы с жеребятами отступают на более высокие места, которые выдаются в виде островов над поверхностью воды. С каждым днем пространство суши уменьшается. Вследствие недостатка пастбища стеснившиеся животные плавают по целым часам и скудно питаются цветущими верхушками трав, выступающих над поверхностью бурой болотной воды. Многие жеребята тонут, многих схватывают крокодилы, раздробляют их тело ударами хвоста и проглатывают. Нередко на бедрах лошадей остаются следы зубов крокодила в виде больших рубцов. Среди рыб они тоже имеют опасного врага. Болотная вода кишит электрическими угрями. Эти замечательные рыбы обладают достаточной силой для того, чтобы своими электрическими ударами убивать самых крупных животных, особенно если сразу разрядить в известном направлении все свои батареи. Одну степную дорогу около Ури-Туку пришлось оставить вследствие того, что в маленькой речке, пересекающей путь, накопилось такое множество угрей, что они ежегодно оглушали многих лошадей, которые тонули во время переправы".
Надо сказать, однако, что лошади сами часто приносят себе более вреда, нежели самые опасные враги. Ими иногда овладевает сильнейший испуг. Сотни и тысячи их, как бешеные, бросаются в бегство, не останавливаясь ни перед каким препятствием, взбегают на скалы или разбиваются в пропастях. Они внезапно появляются на стоянках путешественников, ночующих в открытой степи, бросаются между огнями через палатки и повозки, наводят панический страх на вьючных животных, срывают их с привязи и увлекают навсегда в своем живом потоке. Так рассказывает Муррей, который испытал и пережил такое нападение. Далее к северу индейцы увеличивают собой число врагов, которые отравляют существование этим животным. Они ловят их, приучают к седлу и пользуются ими на охотах, при этом так мучают, что даже самая бодрая лошадь погибает в короткое время. Как у бедуинов Сахары, так и у индейцев лошадь часто становится причиной самых кровавых битв. У кого нет лошадей, тот старается украсть их. Конокрадство пользуется у краснокожих почетом. Шайки воров целыми неделями следуют за кочующими племенами или караванами, пока не найдут случая отогнать всех верховых животных. Американских лошадей ревностно преследуют также ради шкур и мяса. Около Лас-Нокаса, как рассказывает Дарвин, еженедельно убивают большое число кобыл ради шкур. На войне отряды войск, посылаемые в дальний путь, берут с собой для пропитания только стада лошадей. Эти животные еще и потому удобнее для них, чем рогатый скот, что допускают большую подвижность войска.
Что домашние лошади могут дичать еще и в настоящее время, мы узнаем от Пржевальского. Во время своих путешествий по Монголии этот прекрасный наблюдатель видел маленькие табуны одичавших лошадей, которые еще лет за десять до того жили в домашнем состоянии; оставленные на произвол судьбы жителями китайской провинции Ганьсу во время дунганских смут, они в течение короткого времени стали настолько пугливыми, что убегали от человека, как настоящие дикие лошади*.
* Лошадь Пржевальского (Е. przewalskii), найденная в Джунгарии второй экспедицией Н. м. Пржевальского в 1877 г., иногда рассматривается как один из подвидов дикой лошади наряду с тарпанами. Последние дикие лошади этого вида наблюдались в Западной Монголии в 60-х годах XX в. Ведется планомерное разведение лошади Пржевальского в зоопарках (всего в неволе более 500 голов), первую партию (около 40 животных) в настоящее время уже выпустили в места былого обитания.
Описание или хотя бы перечисление почти бесчисленных пород домашней лошади не входит в рамки этого сочинения**.
* * Всего в мире зарегистрировано более 200 пород лошадей.
Здесь будет достаточно присовокупить несколько слов к прекрасным изображениям, которыми мы обязаны искусной руке Кампгаузена, более для того, чтобы объяснить подписи, чем с целью дать полные описания.
Выше всех пород лошадей стоит еще и теперь арабская лошадь. "Чистокровные лошади, - пишет граф Врангель, - не имеют более благородного представителя, чем чистая арабская лошадь; она стоит на границе между естественными и культурными расами и в качестве благороднейшего животного в мире одинаково приводит в восхищение и естествоиспытателя, и знатока лошадей, и поэта".
Древность этой расы, во-первых, вовсе не так велика, как принимают обыкновенно и как охотно готовы уверять арабы. Они держатся того мнения, что пять самых замечательных семейств их лошадей происходят от пяти кобыл царя Соломона, что еще подтвердил Абд-эль-Кадер, споря с Блентом. Но граф Врангель, опираясь на исследования А. Баранскиса, указывает, что лишь в IV веке нашей эры Аммиан Марцеллин упоминает о быстрых лошадях сарацинов: "В VII столетии, во времена Магомета, лошадь всюду употребляется в Аравии и с этого времени становится предметом настоящего культа сынов пустыни".
По общепринятым требованиям арабов благородная лошадь должна соединять в себе пропорциональное сложение, короткие и подвижные уши, тяжелые, но изящные кости, сухую морду, ноздри "такой же ширины, как пасть льва", прекрасные, темные, выпуклые глаза, "по выражению похожие на глаза любящей женщины", несколько изогнутую и длинную шею, широкую грудь и широкий крестец, узкую спину, крутые бедра, очень длинные истинные ребра и очень короткие ложные, поджарое тело, длинные голени "как у страуса" с мускулами "как у верблюда", черное одноцветное копыто, тонкую и редкую гриву и густой хвост, толстый у корня и тонкий к концу. У арабской лошади должны быть четыре широкие части: лоб, грудь, бедра и сочленения; четыре длинные: шея, верхние части конечностей, брюхо и пах; четыре короткие: крестец, уши, стрелка и хвост. Эти качества доказывают, что лошадь - хорошей породы и быстра на бегу, так как она в таком случае сложением своим похожа на "борзую собаку, голубя и верблюда сразу". Кобыла должна иметь "мужество и ширину головы дикой свиньи, привлекательность, глаза и рот газели, веселость и ум антилопы, плотное сложение и быстроту страуса и хвост короткий, как у гадюки".
Породистую лошадь узнают и по другим признакам. Ей нравятся деревья, зелень, тень, проточная вода, притом в такой степени, что при виде этих предметов она ржет. Она не пьет, пока не коснется воды ногой или ртом. Губы ее всегда сжаты, глаза и уши всегда в движении. Свою шею она быстро вытягивает направо и налево, как будто хочет говорить с седоком или просит о чем-нибудь. Далее утверждают, что она никогда не спаривается со своим близким родичем. По нашим понятиям, арабская лошадь очень мала, так как едва достигает 1,5 м высоты, очень редко более. Настоящие неджедские лошади, по В. Г.
Пэльгрэву и Винченти, в среднем тоже не превосходят этой величины. Пэльгрэв не видел ни одной, которая достигала бы вышины 1,6 м. Де Вогренан описывает неджедских лошадей даже как очень маленьких и определяет рост их лишь в 1,32-1,43 м. Понятно само собой, что животные такой незначительной величины, хотя и могут спорить с нашими крупными чистокровными лошадьми, но лишь по выносливости, а не по быстроте на бегах.
В глазах арабов лошадь - самое благородное из всех созданных животных, и потому она пользуется почти таким же уважением, как знатный человек, и большим, чем обыкновенный смертный. У народа, скудно населяющего обширное пространство этой части земного шара, народа, который несравненно менее привязан к земле, чем мы, жители Запада, главное занятие которого составляет скотоводство, лошадь должна быть в величайшем почете. Она необходима арабу для жизни, для существования, с помощью ее он кочует, путешествует, верхом на ней пасет свои стада, благодаря ей блистает в битвах, на празднествах, общественных собраниях; он живет, любит и умирает на коне. Любовь к лошади у араба - врожденное чувство, особенно у бедуина: он всасывает с молоком матери уважение к этому животному. Это благородное создание - самый надежный товарищ воина, самый верный слуга властелина, любимец всего семейства. Вот поэтому-то араб и наблюдает за лошадью с тревожной заботливостью, изучает ее нрав, потребности, воспевает ее в своих стихах, прославляет в песнях, находит в ней самый приятный предмет для беседы. "Когда творец пожелал создать коня, - поучают восточные мудрецы, - он сказал ветру: я хочу, чтобы от тебя родилось существо, назначенное для того, чтобы носить моих поклонников. Это существо должно быть любимо и почитаемо моими рабами. Оно должно внушать страх всем тем, которые не слушаются моих заповедей". И он создал лошадь и воззвал к ней: "Я сделал тебя совершенной. Все сокровища земли лежат перед твоими глазами. Ты будешь повергать под свои копыта моих врагов и носить на спине моих друзей. Ты станешь седалищем, с которого будут возносить ко мне молитвы. По всей земле ты должна быть счастлива и почитаема больше всех остальных созданий, так как тебе будет принадлежать любовь господина земли. Ты должна летать без крыльев и побеждать без меча!" Вследствие такого мнения сложилось поверье, что лошадь может быть счастлива лишь в руках арабов; этим, говорят, объяснялось прежнее нежелание уступать коней иноверцам, которое теперь, правда, уже строго не соблюдается. Абд-эль-Кадер, когда он находился еще на высоте своего могущества, наказывал смертью всех правоверных, на которых ему доносили, что они продали христианам одну из своих лошадей.
Все арабы полагают, что благородные лошади уже целые тысячелетия сохраняются в одинаковом совершенстве, и потому заботливо следят за разведением своих коней. На жеребцов хорошей породы существует очень большой спрос: владельцы кобыл ездят далеко, чтобы достать для случки таких жеребцов. В вознаграждение за это владелец жеребца получает в подарок известное количество ячменя, овцу и бурдюк молока. Брать деньги считается постыдным; тот, кто захотел бы сделать это, приобрел бы позорное название "продавца любви лошади". Только в том случае, если от знатного араба требуют, чтобы он одолжил своего благородного жеребца для случки с обыкновенной кобылой, он имеет право отвергнуть просьбу. Во время беременности с лошадью обращаются очень осторожно, однако на ней не ездят лишь в последние недели. В то время как кобыла жеребится, должны присутствовать свидетели, чтобы удостоверить происхождение жеребенка. Жеребенка воспитывают с особой тщательностью и с юности смотрят на него как на члена семьи. Поэтому-то арабские лошади стали домашними животными, и их можно смело пускать в палатку хозяина или к детям.
С 18-го месяца начинается воспитание благородного создания. Сначала ездить на нем пробует мальчик. Он водит лошадь на водопой, на пастбище, чистит ее и вообще заботится о всех ее потребностях. Оба учатся одновременно: мальчик становится наездником, жеребенок - верховым конем. Но никогда молодой араб не заставит доверенного ему жеребенка работать слишком много, никогда не будет требовать от него того, что выше его сил. За каждым движением животного следят, обращаются с ним с любовью и нежностью, но не терпят упрямства и злости. Лишь на третий год надевают на него седло; по окончании третьего года постепенно приучают напрягать все свои силы. Лишь тогда, когда лошадь достигла седьмого года, ее считают выученной. Поэтому арабская поговорка говорит: "Семь лет для мое
- - таксономическая категория в биол. систематике. С. объединяет близкие роды, имеющие общее происхождение. Латинское название С. образуют путем прибавления к основе названия типового рода окончания–idae и–асеае...
Словарь микробиологии
- - family - .Oдна из основных категорий в биологической систематике, объединяет роды, имеющие общее происхождение; также - семья, небольшая группа особей, связанная кровным родством и включающая родителей и их потомство...
Молекулярная биология и генетика. Толковый словарь
- - семе́йство, таксономическая категория в систематике животных и растений...
Ветеринарный энциклопедический словарь
Лошадь (Equus ) относится к классу млекопитающие, отряду непарнокопытные, семейству лошадиные, роду лошади. Самцы лошадей называются жеребцами, самки лошадей называются кобылами. Словом конь называют либо жеребца, либо кастрированного жеребца – мерина.
Виды лошадей
Лошадь условно подразделяется на несколько подвидов, в числе которых зоологи выделяют дикую лошадь, домашнюю лошадь, лошадь Пржевальского, кианга, кулана, дикого осла, домашнего осла, горную зебру, пустынную зебру, бурчеллову зебру. Правда, о данной классификации до сих пор ведутся споры. Удивительно, но все эти разновидности имеют способность скрещиваться между собой, давая вполне жизнеспособное и здоровое потомство. Единственная проблема – некоторые помеси в дальнейшем не способны к деторождению и остаются бесплодными.
Лошадь – описание и фотографии
Лошадь – стройное, грациозное животное, с сильно развитой мускулатурой и крепкой конституцией. Туловище округлой формы с длинными стройными ногами, на запястьях которых с внутренней стороны имеются мозолистые ороговевшие шишки-утолщения. На изящной мускулистой шее находится большая, вытянутая голова. Несмотря на внушительные размеры черепа, мозг лошади относительно маленький, что никоим образом не отражается на высоком интеллекте животного. Голову венчают заостренные, подвижные уши. На морде расположена пара больших выразительных глаз и довольно широкие крупные ноздри.
У лошадей отлично развит слух, хорошее зрение и обоняние. Тело лошади покрывает волосяной покров, длина и жесткость которого варьируется в зависимости от расположения: челка, грива и хвост имеют длинные и шелковистые волосы, тогда как туловище защищено более короткой и жесткой шерстью. Цвет покрова определяет масть лошади, с возрастом интенсивность окраса может изменяться.
Породы лошадей
Породы лошадей очень разнообразны, интересны и, порой, очень необычны. По экстерьеру и общей конституции лошадь подразделяют на упряжную, верховую, вьючную, рысистую и скаковую. Также лошадей классифицируют по разнообразным признакам:
- Зонально-климатический признак:
- – лесные
- – горные
- – степные
- Назначение:
- верховые
- верхово-упряжные
- легкоупряжные
- тяжелоупряжные
- верхово-вьючные
- Происхождение:
- культурные
- переходные
- аборигенные (местные)
- Методы разведения:
- заводские
- табунные
- культурно-табунные
Красавица Пасо Фино, выведенная испанскими переселенцами в 16 веке, стала символом грациозности и особенной, ярко выраженной индивидуальности в характере.
Дружелюбная и покладистая лошадка породы Пинто, отличающаяся удивительно ценной пегой мастью и часто обладающая голубыми глазами.
Сообразительная, чуть приземистая и выносливая лошадь якутской породы, которую вывели местные аборигены.
Массивный, могучий, но добродушный и спокойный владимирский тяжеловоз.
Норвежская фьордская лошадь, являющаяся одной из старейших конских пород и сохранившая все свои чистопородные качества.
И это только небольшая часть известных на сегодня пород, получившихся в результате селекции или же выведенных конезаводчиками с абсолютным сохранением чистокровности.
Где обитают дикие лошади?
В дикой природе в качестве обитания лошадь предпочитает преимущественно степные зоны, живет табунами, чаще всего небольшими: обычно в табуне несколько самок и жеребец-предводитель. Они редко покидают свои места, так как считаются оседлыми животными, и переходят с места на место только в поиске нового пастбища. В это время животные могут преодолевать сотни и даже тысячи километров. Все лошади травоядны, отличаются осторожным нравом и большой скоростью передвижения.
Чем питаются лошади?
Дикие лошади едят свежую траву, злаки и корнеплоды. В летний период они набирают вес, так как животные постоянно пребывают на лугу, где много еды. В зимний период лошади худеют, так как питание становится более скудным. В естественной среде обитания животным хватает всех необходимых витаминов и минералов.
Домашних лошадей также обязательно выводят на луг и кормят травой. В ней содержатся все необходимые полезные питательные вещества. Зимой в рацион обязательно добавляют сено и такие продукты, как овес, ячмень, отруби, льняное семя, свеклу и . Если в корме лошади содержится недостаточное количество питательных веществ, животное начнет худеть, и внешний вид лошади будет ухудшаться.
Размножение лошадей
Лошадь становится половозрелой в возрасте двух лет. Размножаются лошади путем осеменения спермой самца яйцеклетки кобылы. Период, когда лошадь готова к зачатию, называется «охота». В это время она подпускает к себе коня для спаривания. Однако в фермерских хозяйствах лошадь может зачать и путем искусственного оплодотворения. Этот метод избавляет конезаводчиков и владельцев частных ферм от многих трудностей, связанных с транспортировкой и подбором подходящей пары.
Беременность лошади длится одиннадцать месяцев. В основном лошадь рождает одного жеребенка, реже – двух. Малыш появляется на свет неуклюжим, плохо держится на своих длинных ногах, но уже через три-пять часов он вполне резв и может двигаться за своей матерью, которая будет на протяжении 5-6 месяцев вскармливать свое чадо молоком.
Продолжительность жизни лошадей в среднем – 25-35 лет, хотя встречаются среди них и долгожители. Известны факты, когда лошади достигали возраста 45 и даже 60 лет.
Сезоны — это времена года, отличающиеся погодой и температурой. Они меняются в зависимости от годового цикла. Растения и животные прекрасно приспосабливаются к этим сезонным изменениям.
Времена года на Земле
В тропиках никогда не бывает очень холодно или очень жарко, там только два сезона: один — влажный и дождливый, другой — сухой. У экватора (на средней воображаемой линии) жарко и влажно в течение всего года.
В умеренных зонах (за пределами линий тропиков) бывает весна, лето, осень и зима. Обычно чем ближе к Северному или Южному полюсу, тем прохладнее лето и холоднее зима.
Сезонные изменения у растений
Чтобы образовывать питательные вещества и расти, зеленые растения нуждаются в солнечном свете и воде. Больше всего они растут весной и летом или во влажный период. Они по-разному переносят зиму или сухое время года. У многих растений есть так называемый период отдыха. Многие растения накапливают питательные вещества в утолщенных частях, находящихся под землей. Их надземная часть умирает, растение отдыхает до весны. Морковь, лук и картофель — такого типа растения, накапливающие питательные вещества, которые используют люди.
Такие, как дуб и бук, сбрасывают листву осенью, потому что в это время недостаточно солнечного света для образования в листьях питательных веществ. Зимой они отдыхают, а весной на них появляются новые листочки.
Вечнозеленые деревья всегда покрыты листвой, которая никогда не опадает. Чтобы узнать больше о вечнозеленых и сбрасывающих листья деревьях.
У некоторых вечнозеленых деревьев, таких, как сосна и ель, листья длинные и тонкие, называемые иголками. Многие из вечнозеленых деревьев растут далеко на севере, где лето короткое и прохладное, а зима суровая. Сохраняя свою листву, они могут начать расти, как только придет весна.
В пустынях обычно очень сухо, иногда там вообще ие бывает дождя, а иногда случаются очень короткие сезоны дождей. Семена прорастают и дают новые всходы только в дождливый период. Растения цветут и очень быстро дают семена. В них накапливаются питательные вещества
Сезонные изменения у животных
Некоторые животные, такие, как рептилии , чтобы выжить в холодный или сухой сезон, уменьшают свою активность и засыпают. Когда становится теплее, они возвращаются к активному образу жизни. Другие животные ведут себя иначе, у них есть свои способы выживания в суровые периоды.
Некоторые животные, такие, как соня, спят всю зиму. Это явление называется спячкой. Все лето они едят, накапливая жир, чтобы зимой можно было спать, не принимая пищи.
Большинство млекопитающих и птиц выводят детенышей весной, когда везде много пищи, так что они успевают подрасти и окрепнуть к зиме.
Многие животные и птицы каждый год предпринимают длинные путешествия, называемые миграциями, в места, где больше пищи. Например, ласточки вьют гнезда в Европе весной, а осенью улетают в Африку. Весной, когда в Африке становится очень сухо, они возвращаются.
Карибу (называемые северными оленями в Европе и Азии) тоже мигрируют, проводя лето за Полярным кругом. Огромные стада поедают траву и другие мелкие растения там, где тает лед. Осенью они переходят к югу, в район вечнозеленых лесов, и поедают такие растения, как мох и лишайник, находящиеся под снегом.
