Реформа государственной деревни киселева итоги. Энциклопедия челябинской области

Материал из Википедии - свободной энциклопедии

Реформа Киселева - это проведённая в 1837-1841 годах по инициативе министра государственных имуществ Российской империи Павлом Дмитриевичем Киселевым реформа управления государственными крестьянами .

Подготовка

В апреле 1835 года было образовано 5 отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии под руководством П. Д. Киселева для разработки проекта крестьянской реформы. Павел Дмитриевич Киселев был сторонником отмены крепостного права, но при этом предлагал решить этот вопрос постепенно и без потрясений для государства. Ещё, не будучи министром, он уже получил право личного еженедельного доклада государю, имея колоссальные возможности для реализации собственных реформаторских идей. Преобразования предполагалось начать с Санкт-Петербургской губернии, поэтому была учреждена Санкт-Петербургская Контора казенных имуществ, в которую из Министерства финансов передавались все дела о государственных крестьянах и имуществах данной губернии. .

Однако, чтобы развить свою мысль в целостную программу, а также подкрепить её положительными результатами, Киселеву недостаточно было заведовать государственными имуществами и крестьянами только одной губернии, ему необходимо было насколько это возможно увеличить масштабы предварительного изучения.

В мае 1836 года Киселев обратился к Николаю I с прошением направить в Московскую, Псковскую, Курскую и Тамбовскую губернии чиновников для проведения ими ревизии государственных имуществ. По окончании проверки каждый из чиновников должен был предоставить копию своего официального донесения губернатору, который, в свою очередь, рассмотрев доклад на все предметы проведения ревизии, выносил те или иные замечания.

Киселев считал необходимым самому лично вглядеться в положение крестьян и удостовериться в удобстве применения тех или иных начал, которые предполагались для устройства государственных имуществ и в особенности казенных крестьян, поэтому он отправился в некоторые уезды Санкт-Петербургской губернии, а затем в Псковскую, Курскую и Московскую. Возвратившись, он представил краткий доклад императору Николаю I, в котором были намечены основные направления для разработки проекта реформы. Киселев был уверен в том, что введение особого управления государственными имуществами в губерниях является необходимым и первостепенным действием, предшествующим предполагаемому изменению в податной системе, которое может совершиться с успехом, только если новое управление приобретет полную и справедливую доверенность у народа .

Проект будущих преобразований Киселев представил Николаю I в мае 1837 года, который предполагал учреждение министерства государственных имуществ, губернских палат государственных имуществ, окружного управления, волостного управления, сельского управления, сельский полицейский устав, сельский судебный устав, главные основания хозяйственного устава, учреждение штатов.

27 декабря 1837 года было сформировано Министерство государственных имуществ , в ведение которого находились: казенные, заселенные и пустопорожние земли; казенные оброчные статьи; леса казенного ведомства. Тогда же был утвержден и подписан указ о назначении П. Д. Киселева министром государственных имуществ.

Сущность реформы

Реформа порядка управления государственными крестьянами включала: учреждение центрального органа, открытие местных палат, прием государственных имуществ, создание окружных, волостных и сельских управлений. Новая система была создана для управления казенными имуществами, попечительства над государственными крестьянами, для заведывания сельским хозяйством.

В каждой губернии формировались Палаты государственных имуществ, состоявшие из двух отделений: хозяйственного и лесного. Во главе округа стоял окружной начальник. В зависимости от численности государственных крестьян округ государственных имуществ мог охватывать один или несколько уездов. Округа, в свою очередь, подразделялись на волости , в каждой из которых избиралось волостное правление сроком на три года, состоявшее из волостного главы и двух «заседателей» (по хозяйственной и полицейской части). Волости подразделялись на сельские общества, включавшее в себя одно или несколько селений. Сельский сход состоял из представителей домохозяев от каждых пяти дворов и избирал сельского старейшину сроком на три года, для исполнения полицейских функций - сотских (одного от 200 дворов) и десятских (одного от 20 дворов).

Для рассмотрения мелких тяжб и проступков крестьян избирались волостные и сельские «расправы» .

Результаты

Реформа произвела изменения в правовом статусе государственных крестьян, судопроизводству был придан более либеральный и всесословный характер и др. Однако, поставленной цели так и не удалось достичь, поскольку в результате перестройки аппарата управления была создана ещё большая опека органами власти над крестьянами, усовершенствована система обложения и взимания податей, что в дальнейшем вызвало массовые волнения государственных крестьян в 1841-1843 годах.

Напишите отзыв о статье "Реформа Киселёва"

Примечания

Отрывок, характеризующий Реформа Киселёва

«La mort est secourable et la mort est tranquille
«Ah! contre les douleurs il n"y a pas d"autre asile».
[Смерть спасительна и смерть спокойна;
О! против страданий нет другого убежища.]
Жюли сказала, что это прелестно.
– II y a quelque chose de si ravissant dans le sourire de la melancolie, [Есть что то бесконечно обворожительное в улыбке меланхолии,] – сказала она Борису слово в слово выписанное это место из книги.
– C"est un rayon de lumiere dans l"ombre, une nuance entre la douleur et le desespoir, qui montre la consolation possible. [Это луч света в тени, оттенок между печалью и отчаянием, который указывает на возможность утешения.] – На это Борис написал ей стихи:
«Aliment de poison d"une ame trop sensible,
«Toi, sans qui le bonheur me serait impossible,
«Tendre melancolie, ah, viens me consoler,
«Viens calmer les tourments de ma sombre retraite
«Et mele une douceur secrete
«A ces pleurs, que je sens couler».
[Ядовитая пища слишком чувствительной души,
Ты, без которой счастье было бы для меня невозможно,
Нежная меланхолия, о, приди, меня утешить,
Приди, утиши муки моего мрачного уединения
И присоедини тайную сладость
К этим слезам, которых я чувствую течение.]
Жюли играла Борису нa арфе самые печальные ноктюрны. Борис читал ей вслух Бедную Лизу и не раз прерывал чтение от волнения, захватывающего его дыханье. Встречаясь в большом обществе, Жюли и Борис смотрели друг на друга как на единственных людей в мире равнодушных, понимавших один другого.
Анна Михайловна, часто ездившая к Карагиным, составляя партию матери, между тем наводила верные справки о том, что отдавалось за Жюли (отдавались оба пензенские именья и нижегородские леса). Анна Михайловна, с преданностью воле провидения и умилением, смотрела на утонченную печаль, которая связывала ее сына с богатой Жюли.
– Toujours charmante et melancolique, cette chere Julieie, [Она все так же прелестна и меланхолична, эта милая Жюли.] – говорила она дочери. – Борис говорит, что он отдыхает душой в вашем доме. Он так много понес разочарований и так чувствителен, – говорила она матери.
– Ах, мой друг, как я привязалась к Жюли последнее время, – говорила она сыну, – не могу тебе описать! Да и кто может не любить ее? Это такое неземное существо! Ах, Борис, Борис! – Она замолкала на минуту. – И как мне жалко ее maman, – продолжала она, – нынче она показывала мне отчеты и письма из Пензы (у них огромное имение) и она бедная всё сама одна: ее так обманывают!
Борис чуть заметно улыбался, слушая мать. Он кротко смеялся над ее простодушной хитростью, но выслушивал и иногда выспрашивал ее внимательно о пензенских и нижегородских имениях.
Жюли уже давно ожидала предложенья от своего меланхолического обожателя и готова была принять его; но какое то тайное чувство отвращения к ней, к ее страстному желанию выйти замуж, к ее ненатуральности, и чувство ужаса перед отречением от возможности настоящей любви еще останавливало Бориса. Срок его отпуска уже кончался. Целые дни и каждый божий день он проводил у Карагиных, и каждый день, рассуждая сам с собою, Борис говорил себе, что он завтра сделает предложение. Но в присутствии Жюли, глядя на ее красное лицо и подбородок, почти всегда осыпанный пудрой, на ее влажные глаза и на выражение лица, изъявлявшего всегдашнюю готовность из меланхолии тотчас же перейти к неестественному восторгу супружеского счастия, Борис не мог произнести решительного слова: несмотря на то, что он уже давно в воображении своем считал себя обладателем пензенских и нижегородских имений и распределял употребление с них доходов. Жюли видела нерешительность Бориса и иногда ей приходила мысль, что она противна ему; но тотчас же женское самообольщение представляло ей утешение, и она говорила себе, что он застенчив только от любви. Меланхолия ее однако начинала переходить в раздражительность, и не задолго перед отъездом Бориса, она предприняла решительный план. В то самое время как кончался срок отпуска Бориса, в Москве и, само собой разумеется, в гостиной Карагиных, появился Анатоль Курагин, и Жюли, неожиданно оставив меланхолию, стала очень весела и внимательна к Курагину.
– Mon cher, – сказала Анна Михайловна сыну, – je sais de bonne source que le Prince Basile envoie son fils a Moscou pour lui faire epouser Julieie. [Мой милый, я знаю из верных источников, что князь Василий присылает своего сына в Москву, для того чтобы женить его на Жюли.] Я так люблю Жюли, что мне жалко бы было ее. Как ты думаешь, мой друг? – сказала Анна Михайловна.
Мысль остаться в дураках и даром потерять весь этот месяц тяжелой меланхолической службы при Жюли и видеть все расписанные уже и употребленные как следует в его воображении доходы с пензенских имений в руках другого – в особенности в руках глупого Анатоля, оскорбляла Бориса. Он поехал к Карагиным с твердым намерением сделать предложение. Жюли встретила его с веселым и беззаботным видом, небрежно рассказывала о том, как ей весело было на вчерашнем бале, и спрашивала, когда он едет. Несмотря на то, что Борис приехал с намерением говорить о своей любви и потому намеревался быть нежным, он раздражительно начал говорить о женском непостоянстве: о том, как женщины легко могут переходить от грусти к радости и что у них расположение духа зависит только от того, кто за ними ухаживает. Жюли оскорбилась и сказала, что это правда, что для женщины нужно разнообразие, что всё одно и то же надоест каждому.

Статья посвящена взглядам шефа жандармов николаевского времени А.Х. Бенкендорфа на реформу государственной деревни, связанную с некоторым изменением положения так называемых государственных или казенных крестьян, проводившуюся на рубеже 1830-х – 1840-х годов под руководством министра государственных имуществ П.Д. Киселева. Для характеристики позиций руководителя III отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии на эту реформу и на крестьянский вопрос в России вообще использованы материалы его «всеподданнейших отчетов» императору Николаю I по данному ведомству, а также источники мемуарного характера. Налицо при этом очевидная заинтересованность шефа жандармов, известного как сторонника преобразований в социальной сфере. При анализе «всеподданнейших отчетов» становится ясным и очевидным сочувствие шефа жандармов А.Х. Бенкендорфа преобразованиям в данной сфере, что отнюдь не исключало и критику определенных недостатков проводимой в те годы реформы, а это, в свою очередь, в силу близости и политических позиций, и личных отношений императора Николая I и А.Х. Бенкендорфа, до определенной степени отражало взгляды самого монарха на данные преобразования.

Ключевые слова и фразы: государственные крестьяне, крепостное право, российский абсолютизм, А.Х. Бенкендорф, П.Д. Киселев, III Отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии.

Annotation

Palliative reform or the running bunt: opinion of the interested person (A.H. Benkendorf on the transformations of P.D. Kiselev in the state village at the abroad of the 1830s-1840-ies.).

The article is devoted to the views of the chief of police in the times of the Nikolas I A.H. Benkendorf to the reform of the state village associated with which changes in position of the so-called state or the kazenna peasants, conducted at the turn of the 1830s-1840s by the Minister of state properties P.D. Kiselev. To characterize the position of the head of III division of His Imperial Majesty’s Own Chancellery in this reform and the peasant question in Russia in general the materials of his «most humble reports» to Emperor Nicholas I on this agency, as well as memoirs were used.

The interest of the chief of police, known as a supporter of reforms in the social sector, particularly in relation to the solution of the peasant question in Russia becomes obvious.

In the analysis of the «most humble reports» it becomes clear and prominent the sympathy of the chief of gendarmes A.H. Benckendorff to the reforms in this field, which does not exclude criticism of certain problems of the conducted reform, and this, in its turn, by reason of proximity of political attitudes, and personal relations of Emperor Nicholas I and A.H. Benkendorf, to a certain extent reflected the views of the monarch on the reform.

Key words and phrases: state peasants, serfdom, russian absolutism, A.H. Benckendorff, P.D. Kiselev, third Department of His Imperial Majesty’s Chancellery.

О публикации

Проведение тех или иных реформ в государствах является (в принципе) наиболее естественным, хотя и не единственным способом избежать всякого рода общественных конфликтов, восстаний, свержения режима и социальных революций. При этом отношение к этим реформам не только в обществе, но и в правительственных структурах не всегда бывает положительным. В данном исследовании на примере известной реформы П.Д. Киселева в государственной деревне рубежа 30-х – 40-х годов XIX в. можно проследить отношение к ее подготовке и проведению руководителя одной из важнейших государственных структур николаевского времени III Отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии графа А.Х. Бенкендорфа.

Специфика темы заключается в ряде обстоятельств, первым из которых является отношение к этому органу политического сыска николаевского времени, чьи разнообразные функции недостаточно изучены, что связано и с отсутствием четких критериев в оценке роли политической полиции в государстве и обществе особенно в связи с определенным переосмыслением сегодня освободительного движения в России, с которым по преимуществу боролись жандармы, а также с тем, что подобные учреждения редко имеют хорошую репутацию, хотя ни одно «просвещенное» государство без них не обходится.

Вторым важным обстоятельством является возможность через посредство взглядов Бенкендорфа, стремившегося подавать до определенной степени препарируемую информацию своему визави – монарху об этой реформе. Заметим, что в силу близости позиций в данной сфере и настоящих дружеских отношений шефа жандармов и императора Николая I отчеты первого по ведомству III Отделения, недавно полностью опубликованные, могут также служить до определенной степени барометром настроений и планов последнего в особенности в отношении крестьянского вопроса .

Наконец, взгляд на саму реформу П.Д. Киселева до настоящего времени до конца не утвердился, что связано с неразработанностью критериев ее оценки в силу, скажем так, ее нерадикальности (а также представлением, бытовавшим особенно в советской историографии о том, что все реформы самодержавия приводили лишь к ухудшению положения низов общества): ориентиром для одних являлось само ее существо (переселение крестьян, развитие их самоуправления, изменение в системе рекрутских наборов и др.), для других – усиление в результате ее бюрократической опеки крестьян и расширение сети чиновников, часто наживавшихся за их счет. Тем более все эти обстоятельства связаны были с николаевским режимом, в отношении которого и либералы, и радикалы по разным причинам придерживались однозначно негативного мнения, хотя не всегда и не во всем справедливого.

Автор одного из ранних исследований по данной эпохе М.А. Полиевктов указывал, что до реформы управление государственными крестьянами оставалось «крайне неупорядоченным и запущенным», и доходы с них «получались крайне незначительные». В связи с этим с начала царствования Николая был взят курс на новую систему управления, «которое должно было теперь строиться не на фискальных соображениях, но на началах попечения о благосостоянии самих крестьян: улучшения в их быте и управлении могли бы послужить в таком случае примером и для помещиков, которые, видя благие результаты этих мер, начнут улучшать, с своей стороны, положение своих крепостных». При этом в учреждениях, возникших в результате реформы, «проводился последовательно взгляд на государственных крестьян как на свободных обывателей, сидящих на казенной земле, не как на крепостных». В итоге не были достигнуты «положительные результаты», и они к концу николаевского царствования сказались на повышении их платежной способности, что было достигнуто без повышения размера податей», а недоимка сократилась с 7,7 до 3,2% .

В известном классическом исследовании этой реформы Н.М. Дружинин указывал, что основная цель ее заключалась в превращении государственной деревни в «точку опоры для решения общекрестьянского вопроса», в подготовке предпосылок для «нечувствительного» преобразования феодальных отношений и «разрешения проблемы ликвидации рабства». Однако постепенно план ее становился все более умеренным, и в итоге «преобразование Киселева носило по преимуществу административный характер»: была проведена реорганизация аппарата управления государственной деревни с небольшой долей хозяйственных нововведений при наличии серьезной специфики проведения реформы по регионам (Закавказье, Правобережная Украина, Прибалтика) .

П.А. Зайончковский отмечал, что «волнения государственных крестьян, усилившиеся в конце 20-х – начале 30-х годов и являвшиеся следствием крайне тяжелого их экономического положения, с одной стороны, и роста недоимок, вызывавшего значительное сокращение государственных доходов, – с другой, обусловили проведение реформы». По закону 26 декабря 1837 г. было создано особое министерство «для управления государственными имуществами для попечительства над свободными сельскими обывателями и для заведования сельским хозяйством». Министерством «был проведен ряд мероприятий: наделение крестьян землей и лесом, медицинское обслуживание, строительство школ, перевод крестьян западных губерний с барщины на оброк и т.д. Все это имело положительное значение». Но усиление правительственного «попечения» над крестьянами «привело к росту произвола, взяточничества и всякого рода издевательств» по отношению к ним .

Н.П. Ерошкин отмечал, что система «благожелательного попечительства» скоро «превратилась в назойливую бюрократическую опеку, рассчитанную на стеснение и регламентацию всякой деятельности крестьян, с превращением последних в послушных исполнителей воли начальства». В другой книге тот же автор указывал, что «попечительная политика» Министерства государственных имуществ в 1850-е годы «потерпела полный крах» .

Примерно в том же духе выдержаны комментарии к cоответствующему тому издания «Российское законодательство X–XX веков»: Ю.П. Титов отмечал, что «волнения государственных крестьян, значительные недоимки за ними заставили правительство в 1837 году провести реформу управления» ими. «Было учреждено Министерство государственных имуществ, упорядочено оброчное обложение, несколько увеличены земельные наделы…, регламентированы органы крестьянского самоуправления…» .

С.В. Мироненко, в целом позитивно оценивая реформу Киселева, отмечал, что «главная ее задача – приблизить положение государственных крестьян» к состоянию «свободных сельских обывателей» «оказалась выполненной… Значительно увеличились земельные наделы государственных крестьян, а подушный оброк стал постепенно превращаться в поземельно-промысловую подать. В сознании современников… укрепилось представление о принципиальной противоположности положения государственных и помещичьих крестьян, поэтому среди тех, кто искренне стремился к реформе крепостных отношений, распространение получили идеи уравнения крепостных крестьян с государственными». В другом издании он же указывал, что в результате реформы «возник большой и дорогостоящий бюрократический аппарат, в котором чиновник играл ту же роль, что и помещик в частновладельческой деревне. Сохранение в неизменности прежних крепостнических принципов давало многим современникам… основание считать, что гнет чиновников не столь уж сильно отличается от гнета помещиков. Нельзя не признать, однако, что положение государственных крестьян всегда было лучше положения крестьян в деревне помещичьей. Новая же система управления позволила еще несколько улучшить их положение… Таким образом, хотя реформа и не внесла принципиальных изменений в положении государственных крестьян, но все же она принадлежит к немногим удавшимся мероприятиям николаевского царствования» .

По мнению Б.Н. Тарасова, «сосредоточенность на крестьянской проблеме и постоянная работа над ней подготовили ту необходимую почву», без которой были бы невозможны «великие реформы» последующего царствования. В этом отношении «немало было сделано ведомством П.Д. Киселева и для улучшения положения государственных крестьян»: малоземельные наделялись землей, перестраивалось податное обложение в соответствии с местными условиями, учреждались «вспомогательные ссуды», расширялась сеть запасных магазинов на случай неурожаев, создавались медицинские и ветеринарные пункты в деревне, строились школы, пропагандировались агрономические знания. Но «усиление опеки над крестьянами порождало свои противоречия, приводило к новым видам взяточничества и произвола по отношению к опекаемым» .

И.В. Ружицкая, соглашаясь с положением тяжелого экономического состояния казенных крестьян до реформы, обращала внимание на недостаточно гарантированный их юридический статус – возможность передачи в удельное ведомство или в военные поселения. Отмечая, что ею было допущено «некоторое самоуправление казенных крестьян в их общинах и волостях», она отмечала, что «все-таки над ними с правом, в сущности, неограниченного вмешательства в их хозяйственную и домашнюю жизнь, были поставлены окружные начальники», и это размножение чиновников привело крестьян «в еще более подневольное состояние». Несмотря на заложенную в реформе идею борьбы с пауперизацией крестьянства через равномерное распределение земли и введение оброка в соответствие с ним, экономическое положение казенных крестьян в результате нее «значительно ухудшилось в связи с ростом податного обложения: сначала на 20% вырос подушный оклад, потом в связи с переложением оброка с душ на землю его размеры были увеличены, был введен особый хлебный сбор… Реформа не смягчила малоземелья государственных крестьян». Правда, она отмечала и некоторые ее позитивные следствия: резкое увеличение числа школ, больниц, сокращение питейных заведений .

Н.В. Дунаева отмечала, что в реформе нашли применение «многие заимствования из опыта удельного управления», хотя сам реформатор Киселев резко противопоставлял «модель управления государственными крестьянами удельной системе». Однако Министерство государственных имуществ «не достигло главной цели, ради которой создавалось – остановить рост задолженности казенных крестьян по сбору оброчной подати и обеспечить ее бесперебойное поступление в казну» .

В одной из последних своих работ Б.Н. Миронов указывал, что «с конца XVIII в. можно говорить о политике попечительства в отношении казенных крестьян, под которой имеются в виду меры по развитию сельского хозяйства и устройству запасных хлебных магазинов, по наделению землей и расселению малоземельных сел, меры против пожаров, наводнений, болезней, скотских падежей, нищенства, а также забота о сиротах и больных, агрономическая помощь, финансовые ссуды, открытие школ. На новый уровень попечительство поднялось после реформы П.Д. Киселева», улучшившей их положение «в юридическом, хозяйственном, судебном, административном и культурном отношениях, расширила их права самоуправления. Крестьяне по закону приобрели право выбирать место жительства, состояние, род занятий, поступать в любое учебное заведение, подавать прошения даже на высочайшее имя, вступать в гражданские сделки» .

Данный краткий обзор историографии подтверждает наше мнение о сложности проблемы. В этом отношении представляет интерес сопоставление мнений позднейших историков о реформе Киселева, ее проведении и последствиях с позицией думающего современника А.Х. Бенкендорфа, к тому же наиболее информированного в связи со спецификой его деятельности и должности, знавшего к тому же и об отношении к ней российского общества. Главным источником для изучения мнения III Отделения о реформе Киселева являются политические отчеты этого ведомства, которые, по нашему мнению, в определенном смысле отражали и мнение самого императора, и вместе с тем подталкивали его к проведению умеренно-эмансипаторской политики (особенно в годы руководства им Бенкендорфа), отражая часто мнение и либеральной части дворянского общества .

Так в отчете за 1835 г. отмечено, что казенные крестьяне «почти повсеместно находятся в самом худом положении. Не имея должного надзора или, лучше сказать, не имея за собою надзора, будучи жертвою своих голов и алчной земской полиции, они год от года беднеют и развращаются». В отчете 1837 г. сказано, что «всем известно, до какой степени расстроено положение казенных крестьян; все знают, что причина тому – отсутствие всякого за ними призора». Данный тезис можно по-всякому понять. В свое время Павел I делал ставку на передачу их под помещичье управление на этом основании, хотя не успел до конца осуществить в сущности реакционный план (правда, справедливости ради, нужно отметить, что помещичья власть по его плану должна была быть ограничена государственными законами, люстрацией). Но после формального обещания императора Александра не жаловать казенных крестьян в частные руки, которому он следовал и продолжению этой политики его преемником. Последнему не оставалось иного выбора, как пойти по пути усиления государственного регулирования и попечительства в данном вопросе.

Много внимания в отчетах уделено и самой реформе казенной деревни. Уже в отчете 1835 г. говорится о ее подготовке, причем высказано пожелание, «чтоб Положение сие скорее состоялось и предупредило бы совершенное им конечное расстройство казенных крестьян». В 1836 г. отмечено, что «предмет сей уже обратил на себя благодетельное внимание высшего правительства, и никто не сомневается, что под непосредственным бдительным надзором Государя часть сия в короткое время приведена будет в желаемый вид», причем отмечается, «что избрание генерал-адъютанта Киселева для устройства нового управления казенными крестьянами общим мнением совершенно одобрено». Налицо определенная позиция, занятая Бенкендорфом, так как «общее мнение» состояло из мнений различных, и очевидно, что не все могли одобрять подобных мер, косвенной целью которых, по нашему мнению, было окончательное запрещение пожалований казенных крестьян в частные руки и в определенной степени дальнейшее преобразование и помещичьих имений.

В отчете 1837 г. сказано, что «дальнейший успех сего благотворительного предположения… будет зависеть от образа приведения оного в исполнение. Находят вообще, что в деле сем надлежит действовать с крайнею осторожностью, исподволь, не спеша, дабы не произвести волнения между крестьянами… Составленные под руководством… Киселева… положения об управлении казенными крестьянами, быв рассмотрены некоторыми призванными сюда по Высочайшему повелению гражданскими губернаторами, найдены ими весьма неудовлетворительными, писанными… без знания местностей и… крестьянского быта», многое в них «признано вовсе неудобным в исполнении», и «сведущие люди» опасаются, чтобы их реализация «разом во многих губерниях» не произвела между крестьянами «неудовольствия», что «одни и те же правила не могут в подробностях своих приличествовать всему сословию казенных крестьян, живущих на всем пространстве обширного нашего государства и столь разнообразных в обычаях, образе жизни и даже понятиях своих», что «полезнее и надежнее было на первый случай ограничиться назначением в разные губернии благонадежных людей», которые управляли бы ими от Министерства. «Мера сия, доставив казенным крестьянам попечителей, обязанных заботиться об их благосостоянии и ограждать их от посторонних притязаний, удовлетворила бы главной цели правительства…».

Налицо сдержанное отношение автора отчета к быстроте проведения реформы, подкрепляемое ссылками на «благомыслящих людей». Анализируя далее опыт ее проведения, автор отчета 1838 г. отмечает позитивные сдвиги: «управление государственными крестьянами и казенными имуществами из хаоса, в котором оно находилось, приводится постепенно в надлежащее устройство», а в 1839 г. отмечено, что «подобное дело не может иметь полного развития, как только через несколько лет».

Вместе с тем, уже в отчете 1841 г. применительно к реформе звучит все больше скепсиса, а Министерство представляет, по мнению публики, «более блеска, нежели истинной пользы». Желание «отличиться законосочинением» не приводит пока ни к каким серьезным новациям, «ничего не издано», а самим «учреждением этого Министерства нарушена крепость основания Российской Монархии ко вреду самодержавия, что это государство в государстве… с своею законодательною, судебною и исполнительною властью», а «уважение дворянства к властям и крестьян к помещикам потрясено».

В отчете 1842 г. указаны недостатки наказов для управления крестьянами, которые «мало приноровлены» к их быту, не удовлетворяют условиям местности и «во многом противны нравам и духу русского народа», «пагубное брожение» среди крестьян, приводившее к мятежам и бунтам, резкое увеличение чиновников, волокита, отвлекающая крестьян от сельских работ и разоряющая их». Видно, «что здесь все начато, но ничто не окончено». В отчете говорится, что «теперь остается решить: улучшилось ли их положение с учреждением над ними нового управления? Этот вопрос разрешили сами крестьяне. Беспокойства, возникшие в прошлом году между ними в Олонецкой, Вятской, Пермской, Казанской и Московской губерниях, имели два главных повода: притеснение и поборы чиновников государственных имуществ и желание остаться по-старому под ведением земской полиции, которая если не более заботилась о благе крестьян, то, по крайней мере, не так дорого им стоила, ибо прежде целый уезд жертвовал для одного исправника и двух или трех заседателей, а ныне на счет крестьян живут десятки чиновников…». Эта тема чиновничьих злоупотреблений является постоянной в этом своде документов.

Правда, в отчете 1843 г. отмечено «старание» Министерства «исправить недостатки поспешно составленного управления, хотя меры к улучшению быта казенных крестьян доселе не совершенно успешны». Особое внимание министра обращено «на способ изменения налогов на крестьян. Неуравнительность податной системы в России влекла за собой значительные ежегодные недоимки и, с одной стороны, препятствовала правительству собирать полное количество податей, а с другой – вынуждало прибегать к мерам взыскания, всегда тягостным для народа. Эти причины вызвали необходимость введения кадастровой системы или подати с земли». Указано, что в ряде губерний подобное мероприятие проведено при участии крестьян, и отмечены ее выгоды как более справедливой и уравнительной для Воронежской губернии. Причем это привело к тому, что и «помещики обнаруживают желание подвергнуть той же системе и собственные имения». В заключение выражена надежда на то, что «государственные имущества возведены будут на ту ступень совершенства, на которую возвел Перовский удельные имения». Заметим, что реформа удельной деревни действительно неоднократно рассматривается авторами отчетов как весьма удачная, а в отчете 1840 г. отмечены ее благие последствия для крестьян.

В отчетах часто говорится о волнениях в государственной деревне, сведения о них преимущественно связаны с проведением данной реформы. Так уже в 1837 г. отмечено, «что одно появление чиновников, отправленных… для приведения в известность положения и имущества казенных крестьян, в некоторых местах произвело в умах последних беспокойство и недоумение». Крестьяне, «приобыкшие к жизни совершенно свободной, разгульной, к безотчетному распоряжению своими действиями, своим имуществом, с неудовольствием смотрят на всякую в положении их перемену, которая стеснит или ограничит свободу их». В 1842 г. сказано о «возмущении» казенных крестьян в ряде губерний, связанных с опасениями их «поступить в удельное управление», а также с нововведениями Министерства и злоупотреблениями должностных лиц. В 1843 г. отмечено «возмущение» крестьян в 8 губерниях, поводом для которых стали «притеснения и поборы волостного начальства; желание крестьян «перейти из ведомства Палат Государственных Имуществ под зависимость земской полиции; распоряжения о посеве картофеля; учреждение общественной запашки и вообще невежественный взгляд крестьян на вводимые по сельскому их хозяйству улучшения…» .

Подводя итог сказанному, нельзя, конечно, сказать, что данные этого источника дают исчерпывающую картину позиции III Отделения и его начальника, но налицо здесь, по крайней мере, заинтересованное обсуждение этой правительственной меры, причем никак не с «реакционных» позиций. Эти позиции в любом случае не совпадали с господствующим мнением основной массы российского дворянства, не желавшего никаких изменений в данной сфере. В отчетах указаны болевые точки реформы. Несмотря на максимальное обюрокрачивание ее и вроде бы стремление учесть все тонкости в ее реализации, характерные вообще для николаевской системы и для Киселева , принцип «жалует царь, да не жалует псарь» побеждал и на этот раз, как часто происходило в России. Нельзя не заметить определенный параллелизм в данном случае с известной фразой Бенкендорфа из отчета 1839 г. о необходимости отмены крепостного права, которую позднее практически повторил 30 марта 1856 г. Александр II: «Начать когда-нибудь и с чего-нибудь надобно, и лучше начать постепенно, осторожно, нежели дожидаться, пока начнется снизу, от народа» .

Список литературы / References

На русском

1. Бенкендорф А.Х. Воспоминания 1802–1837 / Публ. М.В. Сидоровой и А.А. Литвина; пер. с франц. О.В. Маринина. М.: Российский фонд культуры, 2012. — 761 с.
2. Долгих А.Н. А.Х. Бенкендорф и А.Ф. Орлов о крестьянском вопросе в России при Николае I // Российская государственность в лицах и судьбах ее созидателей: IX–XXI вв. Материалы III Международной научной конференции. Липецк, 1 марта 2012 г. Липецк: ЛГПУ, 2012. С. 166-172.
3. Долгих А.Н. А.Х. Бенкендорф: к характеристике общественно-политических взглядов // Вехи истории. Вып. 8. Липецк: ЛГПУ, 2014. С. 155-162.
4. Дружинин Н.М. Государственные крестьяне и реформа П.Д. Киселева: в 2 т. Т. 1. М.-Л.: АН СССР, 1946. — 631 с.
5. Дунаева Н.В. Между сословной и гражданской свободой: эволюция правосубъектности свободных сельских обывателей Российской империи в XIX в. СПб.: СЗАГС, 2010. 472 с.
6. Ерошкин Н.П. История государственных учреждений дореволюционной России. Изд. 3, пер. и доп. М.: Высшая школа, 1983. — 352 с.
7. Ерошкин Н.П. Крепостническое самодержавие и его политические институты (первая половина XIX в.). М.: Мысль, 1981. — 252 с.
8. Зайончковский П.А. Отмена крепостного права в России. Изд. 3-е, перераб. и доп. М.: Просвещение, 1968. — 368 с.
9. Корф М.А. Записки. М.: Захаров, 2003. — 720 с.
10. Мироненко С.В. Николай I // Российские самодержцы. 1801–1917 /Отв. ред. А.П. Корелин. М.: Международные отношения, 1993. — С. 91-158.
11. Мироненко С.В. Страницы тайной истории самодержавия: Политическая история России первой половины XIX столетия. М.: Мысль, 1990. — 235 с.
12. Миронов Б.Н. Благосостояние населения и революции в имперской России: XVIII – начало XX века. М.: Весь мир, 2012. — 848 с.
13. Олейников Д.И. Бенкендорф. М.: Молодая гвардия, 2009. — 393 с.
14. Полиевктов М.А. Николай I: Биография и обзор царствования. М.: Мир книги. Литература, 2008. — 336 с.
15. Российское законодательство X–XX веков. В 9 т. Т. 6. Законодательство первой половины XIX в. М.: Юридическая литература, 1988. — 432 с.
16. «Россия под надзором»: отчеты III отделения 1827–1869: сборник документов / Сост. М. Сидорова и Е. Шербакова. М.: Российский фонд культуры, Российский архив, 2006. 706 с.
17. Ружицкая И.В. Законодательная деятельность в царствование императора Николая I. М.: ИРИ РАН, 2005. — 351 с.
18. Тарасов Б.Н. Рыцарь самодержавия. Черты правления Николая I // Николай Первый и его время: В 2 т. Т. 1 /Сост., вступ. ст. и коммент. Б.Н. Тарасова. М.: Олма-Пресс, 2002. С. 3-56.
19. Шильдер Н.К. Николай I. Его жизнь и царствование: иллюстрированная история. М .: Эксмо , 2010. — 432 с .

English

1. Benkendorf A.Kh. Vospominaniya 1802–1837 / Publ. M.V. Sidorovoy i A.A. Litvina; per. s frants. O.V. Marinina. M.: Rossiyskiy fond kultury. 2012. — 761 s.
2. Dolgikh A.N. A.Kh. Benkendorf i A.F. Orlov o krestianskom voprose v Rossii pri Nikolaye I // Rossiyskaya gosudarstvennost v litsakh i sudbakh eye sozidateley: IX–XXI vv. Materialy III Mezhdunarodnoy nauchnoy konferentsii. Lipetsk, 1 marta 2012 g. Lipetsk: LGPU, 2012. S. 166-172.
3. Dolgikh A.N. A.Kh. Benkendorf: k kharakteristike obshchestvenno-politicheskikh vzglyadov // Vekhi istorii. Vyp. 8. Lipetsk: LGPU. 2014. S. 155-162.
4. Druzhinin N.M. Gosudarstvennyye krestiane i reforma P.D. Kiseleva: v 2 t. T. 1. М .-L.: AN SSSR, 1946. — 631 s.
5. Dunayeva N.V. Mezhdu soslovnoy i grazhdanskoy svobodoy: evolyutsiya pravosubyektnosti svobodnykh selskikh obyvateley Rossiyskoy imperii v XIX v. SPb.: SZAGS, 2010. — 472 s.
6. Eroshkin N.P. Istoriya gosudarstvennykh uchrezhdeniy dorevolyutsionnoy Rossii. Izd. 3. per. i dop. М .: Vysshaya shkola, 1983. — 352 s.
7. Eroshkin N.P. Krepostnicheskoye samoderzhaviye i ego politicheskiye instituty (pervaya polovina XIX v.). М .: Mysl, 1981. 252 s.
8. Zayonchkovskiy P.A. Otmena krepostnogo prava v Rossii. Izd. 3-e. pererab. i dop. М .: Prosveshcheniye, 1968. — 368 s.
9. Korf M.A. Zapiski. M.: Zakharov. 2003. — 720 s.
10. Mironenko S.V. Nikolay I // Rossiyskiye samoderzhtsy. 1801–1917 /Otv. red. A.P. Korelin. M.: Mezhdunarodnyye otnosheniya, 1993. S. 91-158.
11. Mironenko S.V. Stranitsy taynoy istorii samoderzhaviya: Politicheskaya istoriya Rossii pervoy poloviny XIX stoletiya. M.: Mysl. 1990. — 235 s.
12. Mironov B.N. Blagosostoyaniye naseleniya i revolyutsii v imperskoy Rossii: XVIII – nachalo XX veka. M.: Ves mir. 2012. — 848 s.
13. Oleynikov D.I. Benkendorf. M.: Molodaya gvardiya. 2009. — 393 s.
14. Poliyevktov M.A. Nikolay I: Biografiya i obzor tsarstvovaniya. M.: Mir knigi. Literatura. 2008. 336 s.
15. Rossiyskoye zakonodatelstvo X–XX vekov. V 9 t. T. 6. Zakonodatelstvo pervoy poloviny XIX v. M.: Yuridicheskaya literatura. 1988. — 432 s.
16. «Rossiya pod nadzorom»: otchety III otdeleniya 1827–1869: sbornik dokumentov / Sost. M. Sidorova i E. Sherbakova. M.: Rossiyskiy fond kultury. Rossiyskiy arkhiv. 2006. — 706 s.
17. Ruzhitskaya I.V. Zakonodatelnaya deyatelnost v tsarstvovaniye imperatora Nikolaya I. M.: IRI RAN. 2005. — 352 s.
18. Tarasov B.N. Rytsar samoderzhaviya. Cherty pravleniya Nikolaya I // Nikolay Pervyy i ego vremya: V 2 t. T. 1 /Sost.. vstup. st. i komment. B.N. Tarasova. M.: Olma-Press. 2002. — S. 3-56.
19. Shilder N.K. Nikolay I. Ego zhizn i tsarstvovaniye: illyustrirovannaya istoriya. M.: Eksmo. 2010. — 432 s.

Наряду с частными мерами правительство пыталось решить и более общую задачу постепенного освобождения крестьян и возвращения им гражданских прав. В процессе перехода крестьян «от состояния крепостного до состояния свободы» намечалось три этапа. На первом этапе предполагалось ограничить барщину тремя днями в неделю; на втором -- ввести законодательное регулирование крестьянских повинностей; на третьем -- предоставить крепостным личную свободу без наделения их землей. Каких-либо сроков освобождения крепостных установлено не было. Начать преобразования планировалось с реформирования государственной деревни, а затем распространить этот опыт на частновладельческие имения. Таким образом, речь фактически шла о двуединой реформе: результаты изменений в положении казенных крестьян должны были стать мощным орудием воздействия на дворянство.

Сам проект так и не был реализован, но его обсуждение выдвинуло на ключевые позиции в разработке правительственного курса по крестьянскому вопросу Павла Дмитриевича Киселева (1788-1872). В 1829-1834 гг. Киселев возглавлял гражданское и военное управление Дунайских княжеств. Проведенные под его руководством реформы были высоко оценены царем. В 1836 г. Киселев возглавил V отделение императорской канцелярии, созданное для разработки нового положения об управлении государственными крестьянами, а с 1837 г. стал первым министром государственных имуществ. Николай I считал его своим «начальником штаба по крестьянской части». Поэтому проведенная в 1837-1841 гг. реформа государственной деревни получила название «реформы Киселева».

Важным направлением реформы была перестройка системы управления казенными крестьянами. Кроме создания в рамках Собственной его императорского величества канцелярии V отделения и учреждения министерства государственных имуществ, в каждой губернии образовывались местные палаты государственных имуществ. Губернии делились на округа, которые в свою очередь объединяли несколько волостей государственных крестьян (около 6 тыс. душ мужского пола). Собиравшийся периодически волостной сход избирал на три года волостное правление, волостного голову и писаря. Волости подразделялись на сельские общества (около 1,5 тыс. душ в каждом). Сельский сход избирал сельского старшину, а для исполнения полицейских функций -- сотских и десятских. Рассмотрение крестьянских имущественных исков на небольшие суммы и дел о незначительных правонарушениях было поручено волостным и сельским расправам (судам).

Для ликвидации малоземелья Министерство государственных имуществ организовало переселение крестьян в малонаселенные губернии, а также выделяло им дополнительные земли из государственного фонда.

Власти стремились осуществить систему «попечительства» над крестьянами: строились школы, больницы, ветеринарные пункты, создавались образцовые фермы для распространения среди крестьян новейших агротехнических знаний, расширялась общественная запашка для увеличения страховых резервов на случай чрезвычайных ситуаций. Были учреждены специальные кредитные кассы, которые выдавали крестьянам «вспомогательные» ссуды.

Главная цель реформы -- приблизить положение государственных крестьян к состоянию «свободных сельских обывателей» -- оказалась выполненной. В итоге проведенных преобразований уровень жизни казенных крестьян несколько вырос, недоимки сократились, увеличились земельные наделы. Эти позитивные изменения сопровождались ростом бюрократического аппарата и созданием системы мелочной чиновничьей опеки над государственной деревней.

С 1837 – 1841 гг . под руководством Киселева проводилась реформа в государственной деревне. В исторической литературе эта реформа получила название реформа Киселева . Главная задача реформы – приблизить положение государственных крестьян к состоянию «свободных сельских обывателей, поднять их благосостояние, повысить их налогоспособность . Эта задача была решена. Население государственной деревни составляло около 40 % всех крестьян России. Было изменено управление государственными деревнями . Содержание учреждений, управлявших государственными деревнями, было возложено на государственных крестьян. Был введен специальный налог на содержание этих учреждений. Введение этого денежного налога вызвало массовые протесты государственных крестьян. Увеличены земельные наделы государственных крестьян, если они до реформы были менее установленных норм земельной обеспеченности. Подушный оброк постепенно превращен в поземельно-промысловую подать (т.е. размеры налога зависели от размера надела и доходности промысловых занятий). Т.е. было упорядочено взимание денежных налогов с государственных крестьян . Положение государственных крестьян было значительно лучше положения помещичьих крестьян, по крайней мере, их жестоко не наказывали. Они были лучше обеспечены землей. Известно, что помещичьи крестьяне мечтали о переводе их в категорию государственных крестьян. Предполагалось строительство школ, больниц, ветеринарных пунктов в государственных деревнях. Однако реформа проводилась в жизнь крайне медленно, она не была завершена даже к 1861 г. Тем не менее эта реформа оценивается историками как «удавшееся мероприятие николаевского царствования ».

30 марта 1842 г. Николай выступил с речью на заседании Государственного совета. Он раскрыл свое понимание решения крестьянского вопроса . Эта речь – одно из немногих официальных заявлений Николая I по крестьянскому вопросу, поэтому она заслуживает особого внимания. Николай заявил: «Крепостное право есть зло, для всех очевидное, но прикасаться к нему теперь было бы делом еще более гибельным. Время [предоставления крестьянам свободы] еще очень далеко . [освобождение крестьян без общего потрясения невозможно]. Необходимо приготовить пути для постепенного перехода к другому порядку вещей». Совершенно очевидно, что Николай боялся, что в случае освобождения крестьян, с одной стороны, будут возмущены помещики, а с другой стороны, взбунтуются крестьяне, недовольные условиями освобождения. Надо постепенно решать крестьянский вопрос , разрабатывать проекты, искать пути безболезненно решения крестьянского вопроса. Для Николая сохранение крепостного права было злом», но крестьянские бунты и оппозиция дворянства – зло еще большее. Решить крестьянский вопрос так, чтобы и «волки были сыты, и овцы целы», было нельзя.

Указ об обязанных крестьянах 1842 года разрешал помещикам по своему желанию освобождать крестьян без земли, при этом помещики должны были дать крестьянам землю в наделы за повинности . Члены секретного комитета решили, указ о вольных хлебопашцах не нашел широкого применения, потому что помещики не хотели продавать крестьянам землю. Поэтому закон об обязанных крестьянах 1842 г. и предусматривал сохранение права собственности помещиков на землю. Этот указ был более консервативным, чем указ о вольных хлебопашцах, т.к. разрешал освобождать крестьян без земли. Однако и этот указ не имел широкого применения, что являлось доказательством заинтересованности дворян в сохранении крепостного права, обеспечивавшего их хозяйства бесплатной рабочей силой.

Результаты работы секретных комитетов были незначительными. Почему не удалось решить крестьянский вопрос в эпоху Николая I ?

Консерватизм высшей бюрократии, не заинтересованной в преобразованиях

Нерешительность императора

Секретно-бюрократический путь решения крестьянского вопроса без участия общества; секретные комитеты исходили из интересов дворян

Император и правящие круги стремились укрепить самодержавие; они опасались, что отмена крепостного права приведет к ограничению самодержавия

Эпоха Николая I – время политической и социальной стабильности, правящие круги верили в величие России, официальная идеология создала иллюзию силы российского государства; поражение в Крымской войне показало, что Россия – «колосс на глиняных ногах», что страна уступает по уровню экономического развития странам Западной Европы.

Отказ от решения крестьянского вопроса, сохранение крепостного права – одна из причин отставания России.

Киселёва реформа Киселёва рефо́рма

управления государственными крестьянами в России 1837-41. Проведена под руководством П. Д. Киселёва. Учреждены: министерство и губернские палаты государственных имуществ, округа государственных крестьян и общинно-волостное самоуправление. Оброк заменён земельно-промысловым сбором, прекращена сдача государственных имений в аренду. Попытки улучшить агрикультуру, ветеринарное и врачебное дело. Принудительные методы проведения вызвали в 1840-х гг. протесты крестьян (см. в статье «Картофельные бунты»).

КИСЕЛЕВА РЕФОРМА

КИСЕЛЕВА РЕФО́РМА управления государственными крестьянами в России 1837-41. Проведена под руководством П. Д. Киселева. Учреждены: министерство и губернские палаты государственного имуществ, округа государственных крестьян и общинно-волостное самоуправление. Оброк заменен земельно-промысловым сбором, прекращена сдача государственных имений в аренду. Попытки улучшить агрикультуру, ветеринарное и врачебное дело. Принудительные методы проведения вызвали в 1840-е гг. протесты крестьян (см. в ст. «Картофельные бунты» (см. КАРТОФЕЛЬНЫЕ БУНТЫ) ).

Энциклопедический словарь . 2009 .

Смотреть что такое "Киселёва реформа" в других словарях:

КИСЕЛЁВА РЕФОРМА, преобразование системы управления государственными крестьянами в 1837 41. Проведена под руководством П. Д. Киселёва. Учреждены министерство и губернские палаты государственных имуществ, округа государственных крестьян, введено… … Русская история

Реформа управления государственными крестьянами (См. Государственные крестьяне) в России, проведённая в 1837 41 под руководством министра государственных имуществ П. Д. Киселёва …

- («Киселёвские» школы,) сельские приходские училища в России, создававшиеся по инициативе министра государственных имуществ П. Д. Киселёва в селениях государственных крестьян. Улучшение крестьянского хозяйства Киселев неразрывно связывал с … Большая советская энциклопедия

Граф, русский государственный деятель. Участник Отечественной войны 1812. С 1814 флигель адъютант императора Александра I. В 1816 представил царю записку о постепенном освобождении крестьян от… … Большая советская энциклопедия

В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Киселёв. граф Павел Дмитриевич Киселёв … Википедия

Павел Дмитриевич Киселёв граф, министр государственных имуществ Дата рождения: 8 (19) января 1788 Место рождения … Википедия