"Не ходите, девки, замуж" - эти строчки из популярной когда-то частушки невольно приходят в голову, когда слышишь очередную историю о детях, отобранных в чужом государстве у русской матери, имевшей неосторожность влюбиться и вступить в брак с иностранцем. Новый громкий скандал из этой серии раскручивается на этот раз в Нидерландах. Голландские социальные службы отняли у россиянки Анны Паскари двух дочек. И уже 18 ноября 2013 года ситуация может стать еще более труднообратимой: суд этой страны должен вынести решение о том, с кем будут жить девочки и вернут ли их маме.
Формально эта история началась, когда работники местной службы опеки, реагируя на заявление голландского супруга Анны, устроили ее дочкам допрос: не обращается ли их мать с ними жестоко. Старшая девочка, у которой, видимо, все в порядке со здравым смыслом и чувством юмора, пошутила: "Как-то раз мама накормила нас пересоленным супом". Итог - рапорт Buro Jeugdzorg (так называется местная социальная служба по защите детей, которая имеет право забирать детей немедленно, если откуда-то поступит, пусть даже анонимный, донос на родителя): "Русская мать не умеет готовить. Ее дочкам не нравится приготовленная их русской матерью еда. Требуется чрезвычайное изъятие". И - изъяли.
Это случилось полтора года назад, но семейная драма Анны и ее детей начала развиваться гораздо раньше. Сетевое издание Газета.ру опубликовала развернутый горестный рассказ Анны, который мы приводим с небольшими сокращениями:
"Я по профессии переводчик, закончила институт иностранных языков. Родом из СССР.
Мой папа - Василий Паскару был режиссером-постановщиком на студии "Довженко", лауреат Государственной премии, участвовал в совместном производстве такого знаменитого фильма с Эмилем Лотяну как "Табор уходит в небо".
Я сначала работала профессиональной моделью в Милане. Там вышла замуж за итальянца, прожила с первым мужем 9 лет. У нас родилась в Милане девочка. После развода с ним через некоторое время я вышла замуж за голландца. Он был адвокатом. Я с дочкой переехала ко второму мужу в Амстердам. В Голландии родила вторую дочку. Уже во время беременности вскрылся "дикий" характер голландца. Он был детдомовцем и, как уже гораздо позже выяснилось, с молодости не раз лечился от "беспричинной агрессивности". Сказать, что мне не повезло, - не сказать ничего: Голландия стала кошмаром для меня и моих дочек. Муж первым делом спрятал наши с дочкой паспорта. И стал распускать руки. Еще во время беременности он меня сильно избивал. А мою маленькую дочь, которой было всего 4 года, в порыве дикого гнева однажды скинул с лестницы. В результате моя старшая дочка получила сотрясение мозга, что зафиксировали врачи в Голландии.
Когда он нас в очередной раз выставил на улицу (меня, беременную, и мою дочку от первого брака), то соседи уже не в первый раз вызвали полицию. Полицейские отправили нас в голландский дом для "битых русских жен". Я и до того дня много раз обращалась в полицию, но муж каждый раз объяснял приехавшим полицейским, что он местный житель и голландский адвокат, а я - приезжая и вдобавок - русская. Дело даже дошло до того, что он начал заявлять полицейским, а впоследствии и судьям, что это именно я его била.
К счастью, однажды полиция передала дело в суд. Я подумала, что все вот-вот закончится. Поначалу голландский муж был привлечен к суду за семейное насилие и за издевательство над детьми. Но это, увы, было только начало моей голландской трагедии. Как адвокат голландец начал писать на меня доносы во все детские организации страны. Представители пяти таких детских организаций даже приходили с инспекцией ко мне домой и написали вполне приличные отчеты о моей семье и о том, как я ухаживаю за своими дочерьми.
Из-за обвинения в семейном насилии муж не мог больше работать как адвокат в Амстердаме и вынужден был переехать в городок в трех часах езды от Амстердама. По новому месту жительства он без труда смог убедить суд и службу опеки в том, что "русская" жена его лихо избивала и что судебное постановление о том, что это он применял насилие к жене и дочери, было тоже выдумкой его "русской жены". Начал писать письма в Buro Jeugdzorg. Из этой организации, надзирающей в Голландии за всеми родителями, прислали молодую женщину-стажерку проверить, насколько я никудышная мать. Девушка была настолько молода и неопытна, что мужу-адвокату было очень легко ею манипулировать. Он пустил в ход комплименты, приглашение на ужин и т.д. Поскольку юная стажерка не слишком-то спешила изымать у меня детей, он написал ей угрожающее письмо. В нем, в частности, разъяснялось, что если эта дама не заберет немедленно обеих дочерей у "русской жены", регулярно избивающей его, голландца, он подаст на нее в суд... И вот в один страшный день мне позвонили из школы и уведомили, что моих двоих детей прямо из школы забрала эта организация по спасению детей от "русских" матерей. И что я могу за дочками уже в школу не приезжать...
Должна уточнить, что старшая дочка, которой сейчас 10 лет и которую он скинул с лестницы, родилась в Италии. Ее биологический отец - итальянец. Когда девочки жили со мной, он виделся с дочкой регулярно. А вот когда голландская опека изъяла моих детей, то итальянский папа, так же как и я, полностью потерял возможность видеться с родным ребенком. В Голландии абсолютно неважно, откуда именно попали в эту страну дети. Важно, что все дети, которые стоят на голландской земле - собственность государства Нидерланды. То есть, главным опекуном любого голландского ребенка является государство. А нам, биологическим родителям, государство делегирует права опеки над родными детьми лишь временно, до первой провинности. "Пересолить суп" - это провинность, за которую государство может отобрать у кровного родителя право опеки над родным чадом и передать это право опеки любому другому наемному родителю номер 3, номер 4,... номер 25 и т.д.
Когда у меня забрали детей, свидания с ними назначили - крошечные: в течение полутора лет мне разрешали видеться с дочками два раза в месяц по полчаса. Полтора года моей борьбы за детей в Голландии и в результате - лишь мизерная прибавка в свиданиях. Вот итог моей битвы на сегодня. Бюро по изъятиям детей в Голландии очень легко отбирает детей, но вернуть их назад невероятно сложно. Особенно для русской мамы. Я - "русская", в Голландии - это клеймо. За эти полтора года Buro Jeugdzorg требовало от меня все новых и новых обследований. Например, в комнате с зеркалами меня допрашивали три психоаналитика в течение 6-ти часов. В своем отчете эти специалисты отметили, что мои "русские" способности и таланты гораздо выше среднего уровня в Голландии. Видимо, именно это не понравилось Buro Jeugdzorg, - меня направили на дополнительную алкогольную экспертизу, а также на проверку на наркотики. Но и этого оказалось мало, мне назначили новый тест - "на добропорядочность". Я вижу, что голландская служба по разлучению детей с родителями работает так, чтобы отдалить мать от детей как можно дальше.
Самое же страшное в нашей истории - всесильное Buro Jeugdzorg с того самого дня как "спасло" детей от русской мамы не следит за их жизнью и благополучием в приемной семье. Каждый раз, когда я вижу моих девочек, они всегда с новыми травмами. И это не мое "материнское преувеличение". Пять раз у старшей девочки был перелом руки, представляете? Два раза у нее на свиданиях со мной были видны незажившие ожоги на руках. А у маленькой шестилетней дочки была сломана нога. И на все эти травмы детей сотрудникам Buro Jeugdzorg просто наплевать.
Я не знаю, чем закончатся все эти бесконечные суды. Но я непременно хочу рассказать мою печальную голландскую историю всем российским читателям, чтобы они не повторяли моих ошибок и не стремились в Европу. Замуж в ЕС сегодня выходить очень опасно. Это какой-то новый вид мошенничества с целью захвата наших детей. Россиянок и голландцы, и прочие европейцы рассматривают как плодоносных суррогатных самок, у которых потом отбирают детей".
"РГ" будет следить за развитием этой драмы.
Компетентное мнение
Письмо россиянки Марины из Голландии на горячую линию международного движения «Русские матери» от 18 ноября 2013 года:
«Здравствуйте,
Меня зовут Марина. Я россиянка. Живу со своим мужем (голландцем) и дочерью (россиянкой) в Голландии.
Хотела бы добавить свою трагическую историю в копилку страшных историй про ювенальную юстицию в Европе и, в частности, рассказать про ювенальный террор русских семей в Голландии.
Уникальность нашей трагической истории состоит в том, что наша семья не в разводе.
Обычно рассказывают истории про разведенные пары. Ведь когда люди разводятся в Европе, то ювеналы как коршуны кружатся над их детьми, пока не заберут их в свой частный бизнес, которым на самом деле и является вся европейская ювенальная система.
В нашей полной и дружной семье папа - голландец, а я - мама -русская (у меня есть гражданство РФ и гражданство Голландии). Наша дочь тоже является россиянкой, так как она имеет двойное гражданство. У нас в семье все хорошо. Казалось бы, не к чему придраться.
Но в Голландии сегодня почти никто не может растить спокойно своих детей без «особого» присмотра ювеналов. Голландские соседи или медики, садик или школа - кто-нибудь всегда найдёт способ отравить жизнь традиционной семьи ювенальным террором.
Наша русско-голландская семья тоже не стала исключением. Беда пришла оттуда, откуда мы ее меньше всего ждали. Из школы. Да-да, именно голландская школа натравила на нас местную службу ювенальной юстиции. Для чего? В нашем случае ювенальная «карта» была разыграна как средство давления на родителей и на ребенка. Видимо, прежде всего как средство принудительного «понижения» моих российских образовательных амбиций как русской матери, а также как средство «торможения» интеллектуального развития нашей русской дочери.
Но все по-порядку.
Наша история началась с того, что в один прекрасный голландский день местной завуч школы заявила мне, что она намерена оставить мою дочь на второй год.
И меня, и мужа крайне возмутило решение завуча школы оставить нашего ребенка на повторный курс обучения, так как не было НИКАКИХ документальных подтверждений о неуспеваемости нашей дочери. Мы начали разбираться. И в процессе нашего родительского расследования выяснилось, что IQ (индекс интеллекта) у нашей русской девочки был равен 120, вместо среднестатистических максимальных для голландских учеников - 100 единицам. С моей отчасти российской точки зрения, моя дочь по всем голландским меркам и международным стандартам является одаренным ребенком, а вовсе не отстающей. Тогда кому же пришло в голову оставлять на второй год преуспевающую ученицу?
Наши расследования и родительское сопротивление совсем не понравились руководству школы. Тогда завуч в жесткой манере потребовала покинуть школу, если мы, как родители, не согласны с решением оставить ребенка на второй год обучения. После такой несправедливости я написала жалобу директору школу.
И вот тогда-то, сочтя меня и моего мужа недостаточно добропорядочными родителями, директор вместе с завучем позвонили в организацию по надзору и защите детей и написали на нас заявление!! Фактически это означало, что за «одаренность» дочери голландская образовательная система требовала нас немедленно лишить родительских прав...
Похоже, ювенальные службы в Голландии серьезно защищают детей от тех родителей, которые несмотря на требование государства щадить крошек и ни в коем случае не развивать их чрезмерно, все же рискуют делать это. Выходит, одно то, что мы стремились развивать таланты и способности своей русской дочери, - чуть ли не преступление в Голландии?
Так или иначе,но за излишнюю одаренность дочери нашу семью подвергли в Голландии настоящему ювенальному террору. Вот уже 2 года мы подвергаемся постоянной травле со стороны голландской школы. Службы опеки патронируют наш каждый шаг. И нас, родителей, и нашу дочь заставляют проходить всевозможные психологические тесты, посещать комиссии, разнообразные заседания органов опеки, и прочее, и прочее... Похоже никого в Голландии не интересует, что этот постоянный прессинг и беспрецедентный ювенальный террор стал настоящей психологической и физической травмой для нашей российско-голландской семьи. Но мы не сдаемся.
Россиянка Марина (Голландия) +316.. (журналистам - по запросу)
На форумах жители СНГ, которые перебрались жить за границу, часто жалуются на бывших соотечественников – они пишут, что их всегда узнают по отношению к детям: ими не занимаются, на них кричат, грубо одергивают или, наоборот, игнорируют, когда ребёнок бьётся в истерике.
Антизападная пропаганда пугает людей историями о том, что за границей детей с малолетства развращают, или как государство забирает их у родителей по любому поводу, без шансов на возвращение. Последнее заявление о ювенальной юстиции, аналог которой пытаются создать в странах СНГ – негативный опыт Европы пугает.
Не то сын, не то дочь
Звезды сейчас растят детей неопределённого пола. Пресса хвалит «продвинутых» родителей, позволяющих чадам игнорировать свой природный пол и переодеваться по желанию то мальчиком, то девочкой. Они считают, так никто не навяжет детям гендерных стереотипов, и в будущем они смогут определиться, кем быть – мужчиной, женщиной, тем и другим сразу или вообще никем.
У актрисы Шарлиз Терон приёмные сын и дочь. Старший Джексон нередко наряжается в девчачью одежду.
Ноа и Боди, сыновья актрисы Меган Фокс, тоже любят носить платья принцесс.
Их отец, актёр Брайан Остин Грин не видит в этом ничего странного: «Мне всё равно, пусть делают, что хотят. Когда же ещё развлекаться, как не в этом возрасте? Если им так хочется, отлично, молодцы!»
Обычные родители пока не следуют массово этой моде, но у них свой тренд: девочкам всё чаще дают традиционно мужские имена, чтобы не подчёркивать их половую принадлежность. Так, в 2015 году популярными мужскими именами, данными девочкам в США, были Август, Спенсер, Эзра, Тайлер и Карсон.
Звёздные семьи не отстают: актёры Райан Рейнольдс и Блейк Лайвли назвали свою старшую дочь Джеймсом. Кстати, сама Блейк тоже носит традиционно мужское имя.
А в Британии отдают предпочтение именам-унисекс, которые делают пол не очевидным: Макс, Алекс, Чарли, Энди.
Маленькие женщины
Полная противоположность вышесказанному – детские конкурсы красоты, о которых вы наверняка наслышаны, и, скорее всего, видели участниц: маленькие девочки-куклы, одетые, накрашенные и ведущие себя «по-взрослому». Популярность таких шоу в Америке не спадает, несмотря на яростную критику психологов, диетологов и прочих экспертов.
По данным СМИ, в США ежегодно проводится 5000 детских конкурсов красоты и связанных с ними развлекательных шоу. К участию допускаются девочки и мальчики от 0 до 16 лет, организаторы каждый год регистрируют по 2 миллиона кандидатов.
Девочек готовят к подиуму, как взрослых: наращивают волосы, красят волосы, делают сложные многочасовые укладки, наносят тяжёлый многослойный макияж с накладными ресницами и искусственный загар, при необходимости даже делают эпиляцию, маникюр, линзы. Их учат соблазнительным телодвижениям, выпускают на сцену в купальниках и других откровенных нарядах.
Бывает, что для максимальной похожести на взрослых дам безумные мамаши заставляют дочерей носить накладную грудь, как было на шоу Toddlers & Tiaras («Малышки и диадемы»).
Если ребёнок не соответствует телесным стандартам, его сажают на диету, а перед выходом на сцену могут дать «допинг». Например, одна из самых известных и популярных участниц конкурсов красоты и героиня собственного реалити-шоу Хани Бу Бу (Алана Томпсон) в 6 лет пила «гоу-гоу сок» – смесь энергетика Red Bull и газировки Mountain Dew.
Так 12-летняя Хани Бу Бу (слева) выглядит сегодня: январское фото с матерью
В качестве главного приза маленьким конкурсантам сулят не детские подарки, а крупный денежный куш. Правда, как ни смешно, чаще всего выходит, что безумные родители платят за участие детей суммы, превышающие размер призовых . Скажем, они составляют 10 тысяч долларов, а расходы семьи на подготовку, костюмы, проживание и прочее могут достигать 30 тысяч.
«Секс-уроки» для 4-летних
В нашей стране за любые разговоры на тему секса в детском саду воспитателей записали бы в растлители и извращенцы. Но в ряде европейских стран это вполне подходящий возраст для начала сексуального просвещения. В Нидерландах, например, первые такие уроки ребёнок обязательно получает уже в 4 года – для этого выделяют специальную неделю с характерным названием «Весенняя лихорадка».
Старт «Весенней лихорадки» в одной из голландских начальных школ
Детям выдают информацию, которую, как считается, они способны без проблем усвоить в своём возрасте. Так, четырёхлетним объясняют разницу между мальчиками и девочками, рассказывают о дружбе, значении объятий и о новорождённых ягнятах. Кроме того, в классы приглашают беременных женщин и матерей с младенцами.
Частью «секс-занятий» для малышей становится эдакий ритуал обнажения животов. «Вы чувствуете тепло и приятное покалывание, — рассказывает в это время воспитатель. — Иногда это ощущают двое мужчин, иногда две женщины. Но это не так уж важно, главное – быть счастливыми».
С 10 лет школьникам начинают говорить о методах контрацепции, с иллюстрациями в буклетах, которые они забирают с собой. 14-летним рассказывают про «первый раз», настоящую любовь и опасностях секса под действием алкоголя. Дети и подростки находят такие занятия «забавными и интересными», родители тоже довольны: большинство признаются, что стесняются или не знают, как говорить с ними на эту тему . По словам учителей и психологов, у детей в итоге исчезает чрезмерный и нездоровый интерес к подобным вопросам.
Но вам всё это по-прежнему кажется извращением? Тогда вот статистика: показатель подростковой беременности в Нидерландах – один из самых низких в Европе: 5,3 на тысячу . (Для сравнения, в России, по данным СМИ 2017 года, на тысячу девушек до 19 лет приходится 102 беременных ). В Нидерландах также минимально число абортов и случаев венерических заболеваний.
Дети-«дикари»
В некоторых обществах отношение к детям превращено в культ – до такой степени, что взрослые не смеют им возражать, поучать их и тем более ругать, даже за отвратительные поступки. Такие родители убеждены, что ребёнку нельзя диктовать, как надо или не надо делать – можно только поощрять. А если он поступил плохо, то попросить объяснить, почему он так поступил. То есть с самого раннего возраста взрослые полагаются на собственные «ум и логику» ещё не сформированного человека.
Такой принцип, в частности, соблюдают с маленькими детьми многие британские и американские матери, утверждает живущая в Париже американская журналистка и писательница Памела Друкерман, автор книги «Французские дети не плюются едой». Она признаёт, что «англо-саксонская» вседозволенность чаще всего приводит к полной потере родительского авторитета, а дети просто ведут себя как дикари.
Из звёздных пар «отсутствие воспитания» для своих детей практиковали актёры Уилл Смит и Джада Пинкетт Смит. «Мы категорически не верим в наказание, — поведал отец Джейдена и Уиллоу, когда тем было 14 и 12 лет. — С тех пор, как Джейдену было 5 или 6, единственное, что мы делали, это усаживали его перед нами и просили объяснить, почему то, что он сделал, хорошо для него. По-моему, разобраться с этим вопросом гораздо сложнее, чем отделаться выговором. И если он объяснял, почему стукнуть сестру было правильно, то мы видели, что он понимает, что поступил неразумно».
Бесправные родители
Впрочем, в Америке родители вольны выбирать, наказывать или не наказывать детей, а, к примеру, в Норвегии отношение к детям строго контролируется государством, на них нельзя повышать голос, оказывать какое-либо давление, и даже лёгкий шлепок может быть приравнен к «насилию». При малейшем подозрении ребёнка отбирают у родителей.
Занимается этим социальная служба помощи детям и подросткам Барневарн, получившая зловещую славу из-за многочисленных сомнительных случаев разлучения семей. Причём служба пользуется самой широкой сетью «доносчиков»: поводом к началу очередного дела служит любой сигнал, хоть от соседа или от самого ребёнка, за что-то обиженного на родителей. Особенно страдают семьи этнических меньшинств, к которым, по их мнению, относятся предвзято: раз вы не норвежцы, то непременно истязаете своих детей.
По официальным данным, в 2014 году Барневарн отняла у родителей 1664 детей, четверть из них были рождены от иностранных матерей. В 2015-м волну гнева во всём мире вызвал случай с семьёй Боднариу: у мужа-румына и жены-норвежки служба отобрала пятерых детей, обвинив родителей среди прочего в том, что они «навязывают» детям христианскую веру. В десятках стран, включая Норвегию, прошли широкие протесты, и только под давлением мировой общественности летом 2016 года детей вернули в семью.
Семья Боднариу
В детскую тюрьму или чужую семью
Исправительные учреждения для трудных подростков есть во многих странах, включая Россию, но нигде в мире нет столько заключённых несовершеннолетних, как в Америке. Ежегодно за решётку попадают около полумиллиона парней и девушек младше 17-18 лет, причём многие из них не совершили преступлений как таковых, а лишь обладают «статусом нарушителя» – то есть, совершили действия, которые, возможно, толкнут их на незаконный путь. К таким относятся, в частности, подростковый секс по обоюдному согласию, прогул уроков, курение, распитие алкоголя, побег из дома, постоянное неповиновение родителям/опекунам или начальству.
При этом в США существует норма, позволяющая судить подростка младше 14 лет как взрослого, в зависимости от тяжести правонарушения. По данным американской правозащитной организации EJI, около 3000 детей по всей стране осуждены пожизненно без права на условно-досрочное освобождение.
12-летний Пол из Индианы получил в 2010 году 25 лет тюрьмы за содействие в убийстве отчима своего друга.
Альтернативой тюрьмы для проблемных детей, не совершивших преступлений, может стать профессиональная приёмная семья. Такие семьи в Америке имеют сертификат на воспитание и получают от государства компенсацию за ежедневную заботу о приёмном ребёнке. Впрочем, «забота» может оказаться хуже карцера: приёмные семьи то и дело оказываются в центре жутких скандалов, когда выясняется, что они содержат воспитанников в нечеловеческих условиях, лишают еды и воды, унижают, бьют, пытают и насилуют. В 2010 году жертве сексуального насилия в одной из таких семей присудили громадную компенсацию в 30 млн долларов.
Ну а если сами родители хотят проучить неуправляемого ребёнка, то они могут записать его в одну из программ перевоспитания, которые услужливо организуют власти округов и штатов. Это, например, экскурсия в настоящую взрослую тюрьму, причём с полным погружением в здешнюю обстановку, без скидки на возраст, а ведь самым юным «экскурсантам» всего 9 лет.
Программа «Думай о последствиях» в одной из тюрем штата Джорджия
Охранники пугают 9-летнего воришку, делая вид, будто забрасывают его в камеру с настоящими осуждёнными
Тюремщики орут на детей, как на взрослых заключённых, в том числе нецензурно, и заставляют выполнять унизительную работу, например, достать бумагу из унитаза без перчаток. Подобная практика, как и система детских тюрем, подвергается жёсткой критике, однако радикальных изменений пока нет.
Лобиссты ювенальной юстиции в России утверждают, что она нужна для защиты детей в неблагополучных семьях.Для формирования общественного мнения по телевидению показывают выпуски передач о детях из семей алкоголиков, наркоманов и т.д. Естественно, насмотревшись такого люди поддерживают введение юю. Однако никто им не рассказывает, что она вводится по европейскому образцу. И за что отбирают детей в Европе тоже не рассказывают.
Вот один из ужасных примеров:
"Поводом для чрезвычайного изъятия в Голландии двух дочек Анны Паскари, россиянки из Молдовы, стал пересоленный суп. Полтора года назад обе внучки известного молдавского режиссера-постановщика Василия Паскару, который участвовал в съемках знаменитого фильма "Табор уходит в небо", были конфискованы голландским Бюро по переселению детей.
Сегодня девочки видят свою русскоговорящую биологическую мать всего два раза по 30 минут в месяц. Суд назначен в Голландии на 4 и 18 ноября 2013 года.
"Меня зовут Анна Паскари. Мне 40 лет. Я сейчас живу в Голландии. Здесь у меня отобрали двух дочек.
Поводом для конфискации моих малышек и для передачи их в другую "новую" семью оказалась, на первый взгляд, мелочь. Но когда я спустя месяцы прочла своими глазами вердикт о принудительном переселении обеих моих девочек от меня, я пришла в ужас. Если бы это не случилось со мной, то я бы в жизни не поверила, что за пересоленный суп в Голландии можно изъять из семьи двух дочек... Но, увы, трагическая голландская реальность была именно такова.
Дело в том, что однажды я приготовила своим дочкам еду и нечаянно чуть пересолила. А моя старшая дочка на допросе, который проводили сотрудники службы голландской опеки, вдруг взяла да и рассказала "как шутку" эту историю про мой пересоленный суп. А каков был результат? Дикая гражданская казнь по-голландски: "конфискация детей без права свиданий и переписки"... В рапорте голландского Бюро по переселению детей было написано именно так: "Русская мать не умеет готовить. Ее дочкам не нравится приготовленная их русской матерью еда. Требуется чрезвычайное изъятие"...
Но расскажу свою историю по порядку.
Я по профессии переводчик, окончила институт иностранных языков. Родом из СССР.
Мой папа - Василий Паскару был режиссером-постановщиком на студии "Довженко" и "Молодова-фильм", лауреат государственной премии. У него снимался Михаил Боярский и много других звезд российского кино. Папа мой соучаствовал в совместном производстве такого знаменитого фильма с Эмилем Лотяну как "Табор уходит в небо".
Я сначала работала профессиональной моделью в Милане. Там вышла замуж за итальянца, прожила с первым мужем 9 лет. У нас родилась в Милане девочка. После развода с ним через некоторое время я вышла замуж за голландца. Он был адвокатом. Я с дочкой переехала ко второму мужу в Амстердам. Языка я тогда не знала, мы хотели ребенка, я в Голландии забеременела и родила вторую дочку.
Но уже во время беременности вскрылся "дикий" характер голландца. Он был детдомовцем и, как уже гораздо позже выяснилось, он с молодости не раз лечился от "беспричинной агрессивности".
Сказать, что мне не повезло в Голландии, - это не сказать ничего. Голландия стала кошмаром для меня и для моих дочек.
Голландский муж первым делом спрятал наши с дочкой паспорта. И стал распускать руки. Еще во время беременности он меня сильно избивал. А мою маленькую дочь, которой было всего 4 года, он в порыве дикого гнева однажды скинул с лестницы. В результате моя старшая дочка получила сотрясение мозга, что зафиксировали врачи в Голландии.
Когда он нас очередной раз выставил на улицу (меня, беременную, и мою дочку от первого брака), то соседи уже не в первый раз вызвали полицию. Полицейские нас с дочкой отправили в голландский дом для "битых русских жен".
Я и до того дня много раз обращалась в полицию, но муж каждый раз объяснял приехавшим полицейским, что он местный житель и голландский адвокат, а я - приезжая и в добавок - русская. Дело даже дошло до того, что он начал заявлять полицейским и в последствии даже судьям, что все было с точностью до наоборот, и что это именно я его била.
К счастью, однажды полиция передала дело в суд. И я подумала, что все вот-вот закончится. Поначалу голландский муж был привлечен к суду за семейное насилие и за издевательство над детьми. Но это, увы, был далеко не конец, а только самое начало моей голландской трагедии.
Как адвокат голландец начал писать на меня доносы во все детские организации Голландии. Представители пяти таких детских организаций даже приходили с инспекцией ко мне домой, и написали вполне приличные отчеты о моей семье и о том, как я ухаживаю за своими дочерьми.
Тогда голландский муж начал писать письма в местную социальную службу по защите детей, которая имеет абсолютно легальное право забирать детей немедленно, в случае если откуда-то поступит даже анонимный донос на родителя. Эта служба в Голландии называется Buro Jeugdzorg.
И тогда из этой надзирающей за всеми родителями в Голландии организации молодую женщину-стажерку назначили проверить - насколько я никудышная мать. Эта стажерка была настолько молода и неопытна, что моему голландскому мужу-адвокату было очень легко ею манипулировать. Он пустил в ход комплименты, приглашение на ужин и т.д.
Из-за обвинения в семейном насилии он не мог больше работать как адвокат в Амстердаме и вынужден был переехать в городок, который находится примерно в трех часах езды от Амстердама. Там жили его приемные престарелые родители. По новому месту жительства он без труда смог убедить суд и службу опеки в том, что "русская" жена его лихо избивала и что судебное постановление о том, что это он применял насилие к жене и дочери - было тоже выдумкой его "русской жены".
Поскольку юная стажерка из Бюро по отбиранию детей в Голландии не слишком-то спешила изымать у меня моих дочек, то голландец написал ей угрожающее письмо. В этом письме в частности разъяснялось, что если эта дама из службы защиты детей не заберет немедленно обеих дочерей у регулярно избивающей его "русской жены", то он подаст на эту стажерку в голландский суд...
И вот в один страшный день мне позвонили из школы и уведомили, что моих двоих детей прямо из школы забрала эта организация по спасению детей от "русских" матерей. И что я могу за дочками уже в школу не приезжать...
Должна уточнить еще раз, что из двух моих дочек только одна девочка родилась от голландца, младшая. А старшая дочка, которой сейчас 10 лет и которую он скинул с лестницы, родилась в Италии. Биологический отец моей итальянской дочки - итальянец. Когда девочки жили со мной, то он виделся с дочкой регулярно. А вот когда голландская опека изъяла моих детей, то итальянский папа, также как и я, полностью потерял возможность видеться с родным ребенком.
Все дело в том, что в Голландии абсолютно неважно, откуда именно в Голландию попали дети. Важно, что все дети, которые стоят на голландской земле - голландская собственность. Или точнее, все дети, которые находятся на голландской почве - являются собственностью голландского государства. То есть, главным опекуном любого голландского ребенка является государство. А нам, биологическим родителям, это голландское государство делегирует права опеки над родными детьми лишь временно, до первой провинности. "Пересолить суп" - это провинность, за которую государство может отобрать у кровного родителя право опеки надо родным чадом и передать это право опеки любому другому наёмному родителю номер 3, номер 4,... номер 25 и т.д.
Так вот, когда у меня забрали детей, то свидания мне назначили с ними - крошечные. Государственная служба опеки разрешала мне в течение полутора лет видеться с дочками по пол часа два раза в месяц. 30 минут государство выделило на свидание! Я не могла поверить, что такое вообще возможно!
Полтора года моей борьбы за детей в Голландии и в результате - лишь мизерная прибавка в свиданиях. Вот итог моей битвы на сегодня. Бюро по изъятиям детей в Голландии очень легко отбирает детей, но вернуть их назад невероятно сложно. Особенно для русской мамы.
Вторым страшным потрясением для меня стало то, что Всесильное Бюро по переселению детей Голландии не следит ни за чем с того самого дня как "спасло" детей от русской мамы. Все, что я прошу и требую - детские службы попросту игнорируют. Я даже статью об этих нюансах работы голландской службы по изъятию детей у биологических родителей написала... Нулевой результат, полное игнорирование. Я - "русская", в Голландии это "клеймо".
За эти полтора года это Бюро по изъятию детей от меня требовало все новых и новых обследований. Видимо, чтобы тянуть время.
Например, в комнате с зеркалами меня допрашивали три психоаналитика в течение 6-ти часов.
В своем отчете эти голландские специалисты отметили, что мои "русские" способности и таланты гораздо выше среднего уровня в Голландии. Видимо, именно это обстоятельство очень не понравилось в Бюро по изъятию детей. Потому что тогда меня направили на дополнительную алкогольную экспертизу, а также на проверку на наркотики.
Но и этого оказалось мало. Потому Бюро по изъятию детей в Голландии назначает мне новый тест на добропорядочность. Сейчас они придумали еще какую-то родительскую терапию... Но я понимаю это иначе, я вижу, что голландская служба по разлучению детей с родителями работает так, чтобы отдалить мать от детей как можно дальше. Эта служба намеренно тянет время разлуки, откладывает мои контакты с моими кровными детьми. Я поняла только сейчас, насколько "не важна" роль "биологической мамы" в голландской системе. "Мама" воспринимается как пережиток старого, как рудимент, архаизм в Голландии.
Но что еще более трагично, так это то, что Бюро по изъятию детей следит только за "русскими мамами". А то, что творится в новой приёмной голландской семье с моими дочками - эту службу, похоже, абсолютно не интересует. Ведь каждый раз, когда я вижу моих девочек 2 раза в месяц, то они всегда с новыми травмами. И это не преувеличение, а самые что ни на есть настоящие увечья. Пять раз у старшей девочки моей был перелом руки, представляете? 2 раза у нее на свиданиях со мной были видны незажившие ожоги на руках. А у маленькой шестилетней дочки была сломана нога. И на все эти травмы детей сотрудникам Бюро по изъятию детей в Голландии просто напросто наплевать?
4 ноября 2013 года будет повторное рассмотрение дела в голландском суде о домашнем насилии со стороны голландского отца над моими крошками-девочками. А 18 ноября 2013 года в Голландии состоится суд по определению места жительства двоих изъятых у меня дочек.
Я не знаю, чем закончатся все эти бесконечные суды. Но я непременно хочу рассказать мою печальную голландскую историю всем российским читателям, чтобы они не повторяли моих ошибок и не стремились в Европу. Замуж в ЕС сегодня выходить очень опасно. Это какой-то новый вид мошенничества лишь для захвата наших детей. Россиянок и голландцы, и прочие европейцы рассматривают как плодоносных суррогатных самок. Детей отбирают, свиданий с пленными младенцами не дают.
Сегодня Голландия - это страна, где открыто крадут детей у российских родителей. За "государственно узаконенный киднеппинг" у нас наших белокурых и голубоглазых крошек здесь выписывают астрономические премии. А приёмно-наёмные семьи в Голландии ежемесячно получают шикарные поощрительные выплаты и пособия "за голову" каждого переселенного к "местным" российского младенца. Ювенальный конвейер здесь - это прибыльный бизнес. А наши дети в Европе - лишь ходовой товар...
С уважением,
Анна Паскари, Амстердам
Информация подготовлена пресс-службой
международного движения "Русские матери"
