Князь Михаил Алексеевич Голицын (27 октября , Москва - 18 июня ) - майор в отставке, затем придворный шут Анны Иоанновны (в 1732-1740 годах), носивший с 1737 года прозвище «Квасник».
Биография
Происходил из старшей, несчастливой ветви рода Голицыных («Васильевичи»). Родился в Москве, в семье князя Алексея Васильевича Голицына и Марии Исаевны, урождённой Квашниной. Приходился внуком Василию Голицыну , известному фавориту царевны Софьи . В 1689 году вместе с дедом и отцом был отправлен в ссылку, вначале в Каргополь , а позже в деревню Холмогоры (примерно в 75 верстах от Архангельска). Получил хорошее домашнее образование под руководством деда.
После смерти последнего семья была возвращена из ссылки. Впоследствии Михаил посылался Петром I за границу на обучение, слушал лекции в Сорбонне . После находился на военной службе, вышел в отставку в чине майора. В 1729 году, сразу после смерти своей первой супруги, Марфы Хвостовой, Михаил Голицын оставив в России двух детей, выехал за границу, где принял католичество и женился во второй раз на итальянке . Михаил Алексеевич не придал значения перемене веры, о чём вскоре горько пожалел.
В 1732 году, уже при императрице Анне Иоанновне , супруги с маленькой дочерью вернулись в Россию. Здесь они узнали, что государыня весьма строго относится к религиозным вопросам. Поэтому Голицын, тщательно скрывая от всех и иностранку-жену, и смену вероисповедания, тайно поселился в Москве, в Немецкой слободе . Но на него всё-таки донесли императрице. Государыня, узнав о вероотступничестве князя, в гневе отозвала Голицына в столицу. Его брак был признан незаконным. Жену Голицына отправили в ссылку (есть версия - выслали из страны), а самому ему велено было занять место среди придворных «дураков»-шутов. В 1732-1740 гг. - придворный шут, носивший с 1737 года прозвище «Квасник» (в его обязанности входило обносить императрицу и её гостей русским квасом).
Голицын был похоронен в с. Братовщина , расположенном под Москвой, по старой Троицкой дороге , ведущей из Москвы в Троице-Сергиеву лавру , Ярославль и далее на север в Архангельск . Историк-этнограф И. М. Снегирёв сообщал, что на церковной паперти Братовщины видел надгробный камень князя, вросший в землю и отмеченный полустёртой надписью.
Браки
Голицын был женат четырежды:
- с 1711 года на Марфе Максимовне Хвостовой (1694-1721?);
- на баронессе Марье-Францишке;
- на Евдокии Ивановне Бужениновой (1710-1742) - свадьба в Ледяном доме (1740) состоялась либо 6 февраля, в среду, либо 12 февраля, во вторник;
Да тогож 1740 году была куриозная свадьба. Женился князь Голицын, который тогда имел новую фамилию Квасник , для которой свадьбы собраны были всего государства разночинцы и разноязычники, самаго подлаго народа, то есть Вотяки, Мордва, Черемиса, Татары, Калмыки, Самоеды и их жёны, и прочие народы с Украины, и следующие стопам Бахусовым и Венериным, в подобном тому убранстве, и с криком для увеселения той свадьбы. А ехали мимо дворца. Жених с невестою сидел в сделанной нарочно клетке, поставленной на слоне, а прочий свадебной поезд вышеписанных народов, с принадлежащею каждому роду музыкалиею и разными игрушками, следовал на оленях, на собаках, на свиньях .
- на Аграфене Алексеевне Хвостовой (1723-1750).
Дети
- Елена (1712-1747) - супруга графа Алексея Петровича Апраксина
- Николай (1714-1758) - капитан гвардии
- Андрей (1740-1777) - майор
- Алексей (1749-1751)
- Варвара (1746-1767)
- Анна (1748-1813) - супруга Федора Григорьевича Карина
- Елена (1750-?)
Художественная литература
- И. Лажечников . Роман «Ледяной дом ».
- Ю. Нагибин . «Квасник и Буженинова»
- В. С. Пикуль. «Слово и дело ».
- В. К. Тредиаковский «
Напишите отзыв о статье "Голицын, Михаил Алексеевич"
Примечания
Ссылки
- на «Родоводе ». Дерево предков и потомков
- ,
Отрывок, характеризующий Голицын, Михаил Алексеевич
«О, как тяжел этот неперестающий бред!» – подумал князь Андрей, стараясь изгнать это лицо из своего воображения. Но лицо это стояло пред ним с силою действительности, и лицо это приближалось. Князь Андрей хотел вернуться к прежнему миру чистой мысли, но он не мог, и бред втягивал его в свою область. Тихий шепчущий голос продолжал свой мерный лепет, что то давило, тянулось, и странное лицо стояло перед ним. Князь Андрей собрал все свои силы, чтобы опомниться; он пошевелился, и вдруг в ушах его зазвенело, в глазах помутилось, и он, как человек, окунувшийся в воду, потерял сознание. Когда он очнулся, Наташа, та самая живая Наташа, которую изо всех людей в мире ему более всего хотелось любить той новой, чистой божеской любовью, которая была теперь открыта ему, стояла перед ним на коленях. Он понял, что это была живая, настоящая Наташа, и не удивился, но тихо обрадовался. Наташа, стоя на коленях, испуганно, но прикованно (она не могла двинуться) глядела на него, удерживая рыдания. Лицо ее было бледно и неподвижно. Только в нижней части его трепетало что то.Князь Андрей облегчительно вздохнул, улыбнулся и протянул руку.
– Вы? – сказал он. – Как счастливо!
Наташа быстрым, но осторожным движением подвинулась к нему на коленях и, взяв осторожно его руку, нагнулась над ней лицом и стала целовать ее, чуть дотрогиваясь губами.
– Простите! – сказала она шепотом, подняв голову и взглядывая на него. – Простите меня!
– Я вас люблю, – сказал князь Андрей.
– Простите…
– Что простить? – спросил князь Андрей.
– Простите меня за то, что я сделала, – чуть слышным, прерывным шепотом проговорила Наташа и чаще стала, чуть дотрогиваясь губами, целовать руку.
– Я люблю тебя больше, лучше, чем прежде, – сказал князь Андрей, поднимая рукой ее лицо так, чтобы он мог глядеть в ее глаза.
Глаза эти, налитые счастливыми слезами, робко, сострадательно и радостно любовно смотрели на него. Худое и бледное лицо Наташи с распухшими губами было более чем некрасиво, оно было страшно. Но князь Андрей не видел этого лица, он видел сияющие глаза, которые были прекрасны. Сзади их послышался говор.
Петр камердинер, теперь совсем очнувшийся от сна, разбудил доктора. Тимохин, не спавший все время от боли в ноге, давно уже видел все, что делалось, и, старательно закрывая простыней свое неодетое тело, ежился на лавке.
– Это что такое? – сказал доктор, приподнявшись с своего ложа. – Извольте идти, сударыня.
В это же время в дверь стучалась девушка, посланная графиней, хватившейся дочери.
Как сомнамбулка, которую разбудили в середине ее сна, Наташа вышла из комнаты и, вернувшись в свою избу, рыдая упала на свою постель.
С этого дня, во время всего дальнейшего путешествия Ростовых, на всех отдыхах и ночлегах, Наташа не отходила от раненого Болконского, и доктор должен был признаться, что он не ожидал от девицы ни такой твердости, ни такого искусства ходить за раненым.
Как ни страшна казалась для графини мысль, что князь Андрей мог (весьма вероятно, по словам доктора) умереть во время дороги на руках ее дочери, она не могла противиться Наташе. Хотя вследствие теперь установившегося сближения между раненым князем Андреем и Наташей приходило в голову, что в случае выздоровления прежние отношения жениха и невесты будут возобновлены, никто, еще менее Наташа и князь Андрей, не говорил об этом: нерешенный, висящий вопрос жизни или смерти не только над Болконским, но над Россией заслонял все другие предположения.
Пьер проснулся 3 го сентября поздно. Голова его болела, платье, в котором он спал не раздеваясь, тяготило его тело, и на душе было смутное сознание чего то постыдного, совершенного накануне; это постыдное был вчерашний разговор с капитаном Рамбалем.
Часы показывали одиннадцать, но на дворе казалось особенно пасмурно. Пьер встал, протер глаза и, увидав пистолет с вырезным ложем, который Герасим положил опять на письменный стол, Пьер вспомнил то, где он находился и что ему предстояло именно в нынешний день.
«Уж не опоздал ли я? – подумал Пьер. – Нет, вероятно, он сделает свой въезд в Москву не ранее двенадцати». Пьер не позволял себе размышлять о том, что ему предстояло, но торопился поскорее действовать.
Оправив на себе платье, Пьер взял в руки пистолет и сбирался уже идти. Но тут ему в первый раз пришла мысль о том, каким образом, не в руке же, по улице нести ему это оружие. Даже и под широким кафтаном трудно было спрятать большой пистолет. Ни за поясом, ни под мышкой нельзя было поместить его незаметным. Кроме того, пистолет был разряжен, а Пьер не успел зарядить его. «Все равно, кинжал», – сказал себе Пьер, хотя он не раз, обсуживая исполнение своего намерения, решал сам с собою, что главная ошибка студента в 1809 году состояла в том, что он хотел убить Наполеона кинжалом. Но, как будто главная цель Пьера состояла не в том, чтобы исполнить задуманное дело, а в том, чтобы показать самому себе, что не отрекается от своего намерения и делает все для исполнения его, Пьер поспешно взял купленный им у Сухаревой башни вместе с пистолетом тупой зазубренный кинжал в зеленых ножнах и спрятал его под жилет.
Подпоясав кафтан и надвинув шапку, Пьер, стараясь не шуметь и не встретить капитана, прошел по коридору и вышел на улицу.
Тот пожар, на который так равнодушно смотрел он накануне вечером, за ночь значительно увеличился. Москва горела уже с разных сторон. Горели в одно и то же время Каретный ряд, Замоскворечье, Гостиный двор, Поварская, барки на Москве реке и дровяной рынок у Дорогомиловского моста.
Путь Пьера лежал через переулки на Поварскую и оттуда на Арбат, к Николе Явленному, у которого он в воображении своем давно определил место, на котором должно быть совершено его дело. У большей части домов были заперты ворота и ставни. Улицы и переулки были пустынны. В воздухе пахло гарью и дымом. Изредка встречались русские с беспокойно робкими лицами и французы с негородским, лагерным видом, шедшие по серединам улиц. И те и другие с удивлением смотрели на Пьера. Кроме большого роста и толщины, кроме странного мрачно сосредоточенного и страдальческого выражения лица и всей фигуры, русские присматривались к Пьеру, потому что не понимали, к какому сословию мог принадлежать этот человек. Французы же с удивлением провожали его глазами, в особенности потому, что Пьер, противно всем другим русским, испуганно или любопытна смотревшим на французов, не обращал на них никакого внимания. У ворот одного дома три француза, толковавшие что то не понимавшим их русским людям, остановили Пьера, спрашивая, не знает ли он по французски?
Князь Михаил Алексеевич Голицын приходился внуком Василию Васильевичу Голицыну , всемогущему фавориту царевны Софьи Алексеевны . После её низвержения в 1689 году Василий Голицын , лишенный чинов и поместий, был сослан вместе с сыном Алексеем сначала в Каргополь, а потом на Пинегу, в деревню Кологоры (верстах в 200-х от Архангельска).
Михаил Алексеевич родился за год до этих трагических событий. Отец его вскоре умер, и молодой Голицын провёл своё детство и юность под надзором своего знаменитого деда. Лучшего воспитателя и пожелать было невозможно. Князь Василий был образованнейшим человеком России: знал несколько европейских языков, владел также латынью и греческим, был начитан в древней истории, искушён в дипломатии и политесе. Словом, образование Михаил получил самое что ни на есть европейское (впоследствии, посланный Петром I в заграничное обучение, слушал лекции в Сорбонне). Однако военно-административными талантами он не блистал и дослужился всего лишь до майора.
После смерти своей первой супруги, Марфы Хвостовой, Голицын, будучи за границей, страстно влюбился в красавицу Лючию (итальянку, дочь трактирщика), на 20 лет моложе его, которая согласилась стать его женой, но с условием, что он примет католичество, пусть и тайно.
Михаил Алексеевич не придал значения перемене веры, о чём вскоре горько пожалел. В 1732 году, уже при императрице Анне Иоанновне , молодые вернулись в Россию. Здесь они узнали, что государыня весьма строго относится к религиозным вопросам*. Поэтому Голицын, тщательно скрывая от всех и иностранку-жену, и перемену религии, тайно поселился в Москве, в Немецкой слободе.
*Позже, в 1738 году, по распоряжению Анны Иоанновны сенат осудит на сожжение заживо смоленского купца Боруха Лейбова и обращённого им в иудаизм капитан-лейтенанта Александра Возницына .
Однако же мир не без добрых людей: нашёлся какой-то завистник, который донёс на Голицына. Государыня, узнав о вероотступничестве князя, в гневе отозвала Голицына в столицу. Его брак был признан незаконным. Жену Голицына отправили в ссылку, а самому ему велено было занять место среди придворных «дураков». В его обязанности входило обносить императрицу и ее гостей русским квасом, за что получил он прозвище Квасник. В исторической литературе бытует мнение, что от унижения Михаил Алексеевич тронулся умом, что, однако, не подтверждается сохранившимися образцами его остроумия, из которых видно, что князь за словом в карман не лез.
В одном обществе некая пригожая девица сказала ему:
— Кажется, я вас где-то видела.
— Как же, сударыня! — тотчас отвечал Квасник,— я там весьма часто бываю.
Об одном живописце говорили с сожалением, что он пишет прекрасные портреты, а дети у него очень непригожи. Услышав это, Квасник пожал плечами:
— Что же тут удивительного: портреты он делает днем, а детей ночью.
Однажды всемогущий временщик императрицы герцог Бирон спросил Квасника:
— Что думают обо мне россияне?
— Вас, Ваша Светлость,— отвечал он,— одни считают Богом, другие сатаною и никто — человеком.
Одна пожилая дама, будучи в обществе, уверяла, что ей не более сорока лет от роду. Квасник, хорошо знавший ее истинный возраст, сказал, обращаясь к окружающим:
— Можете ей поверить, потому что она больше десяти лет в этом уверяет.
Известный генерал фон Девиц на восьмидесятом году от роду женился на молоденькой и прехорошенькой немке из города Риги. Будучи накоротке с Квасником, он написал ему о своей женитьбе, прибавив при этом: «Конечно, я уже не могу надеяться иметь наследников».
Квасник отвечал ему на это: «Конечно, не можете надеяться, но всегда должны опасаться, что они будут».
Герцог Бирон послал однажды Квасника быть вместо себя восприемником от купели сына одного камер-лакея. Квасник исправно выполнил поручение. Но когда он докладывал о том Бирону, тот, будучи не в духе, назвал его ослом.
— Не знаю, похож ли я на осла,— возразил Квасник,— но знаю, что в этом случае я совершенно представлял вашу особу.
В конце своего правления, лютой зимой 1740 года, Анна Иоанновна , не зная, как ещё развлечь себя, объявила о невиданном еще представлении - «ледяной свадьбе». Женихом был назначен князь Квасник-Голицын; в супруги ему была выбрана уродливая калмычка Авдотья Буженинова, прозванную так за любовь к буженине.
В назначенный день жениха с невестой посадили в клетку, водруженную на слона. Свадебная свита, состоявшая, по словам очевидца, из вотяков, мордвы, черемис, самоедов и прочих малых народов, ехала на оленях, собаках и свиньях. На Неве, между Зимним дворцом и Адмиралтейством, для молодых был возведен «Ледяной дом» - творение искусное и адское одновременно. Фасад этого здания был 16 метров в длину, 5 метров в ширину и около 5 метров в высоту. В опочивальне висели ледяные занавески; матрас, одеяла и подушки тоже были изо льда. В гостиной стояли ледяные часы и даже еда в столовой была вырезана изо льда и выкрашены натуральными красками. Горели намазанные нефтью ледяные дрова и свечи...
По правую сторону от дома стоял в натуральную величину ледяной слон, на котором верхом сидел ледяной персиянин; рядом на земле стояли две ледяные персиянки. Очевидец рассказывает: «Сей слон внутри был пуст и столь хитро сделан, что днем воду вышиной почти четыре метра пускал. А ночью, к великому удивлению, горящую нефть выбрасывал. Сверх же того мог он как живой слон кричать, которой голос потаенной в нем человек трубою производил».
Когда все разместились за праздничными столами, «карманный Ея Величества стихотворец» Василий Тредиаковский - ещё одна невольная жертва этой бесчеловечной потехи, огласил заказанные ему свадебные вирши:
Здравствуйте, женившись, дурак и дура,
Еще блядка дочка, тота и фигура!
Теперь-то время вам повеселиться,
Теперь-то всячески поезжанам должно беситься:
Квасник дурак и Буженинова блядка
Сошлись любовью, но любовь их гадка.
........................................ ...............................
Плешницы, волочайки и скверные бляди!
Ах, вижу, как вы теперь ради!
Гремите, гудите, брянчите, скачите,
Шалите, кричите, плешите! и т.д.”
На ночь у дверей «ледяного дома» встал караул, чтобы молодые не сбежали из отведённых им покоев.
Голицын и Буженинова чудом пережили студеную ночь на ледяной кровати и вышли наутро живыми из этого ледяного ада (литературное предание гласит, что Авдотья Ивановна, подкупив стражу, раздобыла полушубок и тем самым спасла себя и мужа от смерти). Однако Авдотья Ивановна после этого долго хворала и два года спустя умерла после рождения второго сына Алексея.
Смерть императрицы Анны Иоанновны освободила Голицына от его шутовских обязанностей. Новая государыня Анна Леопольдовна запретила «нечеловеческие поругания» над «дураками», навсегда уничтожив в России позорное звание придворного шута.
Михаил Алексеевич оставил столицу и перебрался сначала в родовое Архангельское, а после смерти Бужениновой - в купленное им имение в Костентинково. Здесь он женился в четвёртый раз на Агрофене Алексеевне Хвостовой, от которой прижил трёх дочерей. Похоже, что Михаил Алексеевич в своей личной жизни действительно не придавал большое значение церковным нормам - ведь по православной традиции жениться можно не более трёх раз.
Голицын прожил в Костентинково ещё целых 35 лет. Он умер в 1778 году, 90 лет от роду.
В борьбе за человеческое достоинство и личное счастье победа осталась на его стороне.
Источники и литература:
Шубинский С.Н. Исторические очерки и рассказы. М., 1995, С.69.
Полное и обстоятельное собрание подлинных исторических, любопытных, забавных и нравоучительных анекдотов четырех увеселительных шутов Балакирева, Д’ Акосты, Педрилло и Кульковского. Спб., 1869, С.160.
Старикова Л.М. Театральная жизнь в эпоху Анны Иоанновны. М., 1995, С.615.
Газо А. Шуты и скоморохи всех времен и народов. Спб., 1898, С.302.
Погосян Е. “И невозможное возможно”:Свадьба шутов в Ледяном доме как факт официальной культуры // http://www.ruthenia.ru/document/502913.h tml.
Лев Бердников. Кваснин-дурак//«Новый Берег» 2008, №22
рождение: 1 ноябрь 1727, Москва, Россия, Родился в небогатой дворянской семье
место жительства: 1741, Москва, Российская империя, Умер отец. Благодаря покровительству двоюродных братьев, Александра и Петра Шуваловых, участников дворцового переворота 1741 года, оказался при императорском дворе
профессия: 1742, Санкт-Петербург, Российская империя, Начал придворную службу в чине камер-пажа Императрицы Елизаветы Петровны
профессия: 1749, Санкт-Петербург, Российская империя, Получил чин камер-юнкера, стал фаворитом императрицы Елизаветы Петровны
профессия: 1751, Санкт-Петербург, Российская империя, Назначен камергером, но от дальнейших званий и почестей отказывался, состоя до конца царствования в чине 4-го класса табели о рангах и даже не приняв титула графа
профессия: 1755, Москва, Российская империя, Первый куратор Московского университета, покровительствует М. В. Ломоносову
место жительства: 1756, Санкт-Петербург, Российская империя, Закончено строительство особняка Шувалова в стиле барокко (Малая Садовая, 1/Итальянская, 25), начатое в 1749 году архитектором С. И. Чевакинским
профессия: с 1757 по 1763, Санкт-Петербург, Российская империя, Президент Петербургской Императорской Академии художеств
войсковое звание: 21 сентябрь 1757, Санкт-Петербург, Российская империя, Произведён в генерал-поручики (генерал-лейтенанты)
войсковое звание: 4 июнь 1760, Санкт-Петербург, Российская империя, Назначен генерал-адъютантом к Её Императорскому Величеству. Власть Шувалова распространялась на все области государственного управления
профессия: 14 март 1762, Санкт-Петербург, Российская империя, После воцарения Екатерины II Шувалов оказался в опале. Под его кураторством был оставлен Московский университет и Академия Художеств. Назначен главным директором Шляхетского кадетского корпуса, 24.08.1762 все три существовавшие тогда кадетские корпуса были соединены в один и отданы в управление И. И. Шувалову
место жительства: с 1763 по 1773, Находился за границей, официально - в отпуске «по болезни». Путешествовал по Европе, долго гостил в Париже, ездил в Лондон, жил в Риме и всюду был желанным гостем, принятым в лучшем обществе
место жительства: 1771, Рим, Италия, Императрица Екатерина II поручила И.И. Шувалову уговорить папу отозвать из Варшавы «бешеного нунциуса». Дело было улажено без шума
место жительства: 21 апрель 1773, Санкт-Петербург, Российская империя, В благодарность за римскую услугу произведён в действительные тайные советники. Вскоре не только был допущен на родину, но и принят ко двору. Правда, властью он уже больше не пользовался, но сделался членом избранного кружка императрицы и почётным лицом при её дворе. В качестве знатока он помогал государыне пополнять произведениями искусства её Эрмитаж, а в качестве почётного и занимательного собеседника сопровождал её во многих путешествиях
профессия: 28 июнь 1778, Санкт-Петербург, Российская империя, Произведён в обер-камергеры
профессия: 29 декабрь 1778, Санкт-Петербург, Российская империя, Куратор Московского университета, избран почётным членом Петербургской Императорской академии наук
профессия: 1782, Санкт-Петербург, Российская империя, Награждён орденом св. Андрея Первозванного. С учреждением знаков ордена св. Владимира назначен председателем в орденском капитуле
профессия: 21 октябрь 1783, Санкт-Петербург, Российская империя, Избран действительным членом только что учреждённой Императорской Российской академии
смерть: 14 ноябрь 1797, Санкт-Петербург, Россия, Похоронен в Благовещенской церкви Александро-Невской лавры, Санкт-Петербург
Екатерина Великая поучала потомков: "Изучайте людей... отыскивайте истинное достоинство... По большей части, оно скромно и прячется где-нибудь в отдалении. Доблесть не высовывается из толпы, не стремится вперед, не жадничает и не твердит о себе".
Античный поступок
Эти слова как будто сказаны об одном из лучших генералов армии Петра I - князе Михаиле Михайловиче Голицыне. Писать о нем и легко, и трудно. Легко - потому что его жизнь - непрерывная серия воинских подвигов и побед, а трудно - потому что, кроме этих побед и подвигов, в жизни Голицына ничего особенного не происходило. Когда он не воевал, то как будто исчезал, растворялся в той толпе высокопоставленных подданных, о которой писала Екатерина в приведенном выше отрывке.
Потомок древнего рода Гедиминовичей, сын боярина, Михаил Голицын начал службу вместе с юным Петром в чине барабанщика Семеновского полка (он был почти ровесник царя - родился в 1675 году) и с той поры безмерно полюбил военное дело, посвятил ему всю свою жизнь и знал военное ремесло досконально. Современники и ближайшие потомки в один голос похваляли Голицына: "Муж великой доблести и отваги беззаветной - мужество свое он доказал многими подвигами против шведов". Особенно запомнился всем поступок Голицына 12 октября 1702 года, когда во главе штурмового отряда он высадился под стенами шведской островной крепости Нотебурга в устье Невы, всем известной теперь как Шлиссельбург (Ключ-город). Это был переломный момент штурма, компании 1702 года, а может быть, и всей войны со шведами: ведь после сокрушительного поражения в 1700 году под стенами Нарвы Петр собрал новую армию, а если бы и она потерпела поражение под Нотебургом - считай, все было бы проиграно, ключ от Балтийского побережья был бы навсегда утоплен в темных и глубоких водах Невы.
Когда первые атаки у подошвы стены захлебнулись кровью, царь Петр, внимательно наблюдавший за штурмом, приказал Голицыну отступить. Однако от Голицына, согласно легенде, пришел дерзкий ответ: "Я не принадлежу тебе, государь, теперь я принадлежу одному Богу".
Потом на глазах царя и всей армии военачальник приказал оттолкнуть от берега пустые лодки, на которых приплыл его отряд и бросился на штурм, который и принес победу русскому войску. Подвиг красивый, поистине античный, в духе спартанцев или римлян! Впрочем, нам известно, что часть его отряда все же поймала лодки и бежала на них, за что дезертиров на другой день повесили.
Победить врага и простить врага
Да и потом в других сражениях - под Ниеншанцем в 1703 году, под Нарвой в 1704 году, Митавой в 1705 году, при селе Добром в 1708 году - он одерживал победы. Царь, наблюдавший за сражением при Добром, прямо на поле боя наградил Голицына высшим российским орденом Андрея Первозванного - наградой редчайшей в армии. В сражении при Лесном осенью того же года Голицын действовал так успешно и с таким спокойным мужеством, что после сражения Петр обнял и расцеловал Голицына, сделав его генерал-поручиком и подарив ему свой, усыпанный бриллиантами, портрет.
Как положено в подобных случаях, царь сказал Голицыну: "Проси, ирой, что пожелаешь!"
Обычно, пользуясь моментом, доблестный подданный смиренно опускал голову и, ковыряя носком сапога в пыли, говорил: "Издержался, государь, в походах да в службах твоих, оскудел, пожалуй, дай мне по бедности твоего верного подданного и по милости твоей государевой соседнюю с моей вотчиной дворцовую волость". Тут царь обычно кричал через плечо своему секретарю: "Алешка! Пиши указ!", и подписывал его на барабане, как позже Ельцин на броне бронетранспортера.
Но, согласно легенде, Голицын попросил совсем другое: вернуть генеральский чин князю А.И. Репнину, разжалованному в солдаты за поражение при Головчине в 1707 году. Репнин же был давним соперником и заклятым врагом князя Голицына, и просьба последнего немало удивила Петра, знавшего жестокие нравы правящей элиты. Как бы то ни было, но Репнин действительно был вдруг прощен государем...
Командуя гвардией, Михаил Михайлович отличился в 1709 году в сражении под Полтавой и особенно при Переволочне, где вместе с Меншиковым взял в плен остатки бежавшей с Полтавского поля деморализованной армии Карла XII, причем русские преследователи были в меньшинстве. В 1714 году Голицын стал героем завоевания Финляндии, добился нескольких важных побед над шведами, в том числе на море - в Гангутском сражении, - а позже, в 1720 году, он, сухопутный генерал, командуя русской эскадрой, одержал победу над шведским флотом при Гренгаме. В 1725 году, уже после смерти Петра Великого, Голицын стал генерал-фельдмаршалом.
Без скелета в шкафу
Опыт историка подсказывает: как бы твой герой ни подметал за собой, как бы ни заботился о впечатлении, которое он оставит у потомков, скелет из его шкафа рано или поздно вывалится. Кажется, несмотря на все мои поиски, в биографии Голицына такого скелета я не нашел. По всем источникам о Голицыне, он принадлежал к редчайшему типу генералов русской армии, которых все любили: и солдаты, и офицеры, и начальство.
Невысокий, коренастый, с темным от загара лицом, ясными голубыми глазами и породистым носом, он всегда был у всех на виду. Известно, что Голицын никогда не отсиживался за спинами своих солдат и имел обыкновение, как пишет современник, "идя навстречу неприятелю, держать во рту трубку, не обращая внимания на летящие пули и направленное на него холодное оружие". Его любили не только за отвагу, но и за "природный добрый ум, приветливое обращение с подчиненными", вежливость, приятные, скромные манеры, что, как известно, среди генералов - достоинство, почти никогда не встречающееся.
Да и сам Петр I высоко ценил Михаила Михайловича - какой же государь не любит полководца, из ставки которого никогда не улетает богиня Победы! Он называл Голицына так: "Прямой сын Отечества", или, по-нашему, - "истинный патриот". И делал для него (да еще для фельдмаршала Шереметева) редкостное - можно сказать, невиданное - исключение: на пирушках царь не спаивал Голицына, как всех других своих гостей, не заставлял его выпивать Кубок Большого орла с двумя литрами водки, после чего даже мужественный воин превращался в мычащую облеванную скотину. 
М. М. Голицын на Памятнике «1000-летие России» в Великом Новгороде
Брат за брата
Мы почти ничего не знаем о его семейных делах: конечно, у князя была жена, да не одна - вначале Евдокия Бутурлина, а после ее смерти вторая - княжна Куракина. Да и детей он произвел на свет немыслимое количество: от двух жен - семнадцать сыновей и дочерей! Но разве это главное в жизни истинного воина? Как пелось в старинной солдатской песне, "наши жены - пушки заряжены, вот кто наши жены!"
Как и многие выдающиеся полководцы, князь Михаил Голицын был наивен и неопытен в политических и придворных делах и во всем слушался старшего брата - хитроумного князя Дмитрия Михайловича, сенатора, дипломата, старого аристократа и противника петровских реформ, воспрянувшего духом после смерти Петра Великого, унизившего "старинные роды".
Современники говорили, что боевой генерал-фельдмаршал Михаил Голицын, весь израненный и больной, не смел даже сидеть в присутствии старшего брата - так он почитал Дмитрия Михайловича... В конечном счете, близость к Дмитрию и сгубила Михаила.
Старший брат был прожженным интриганом и изо всех сил тянул в политику авторитетного среди военных Михаила. Дмитрий сделал брата президентом Военной коллегии, членом Верховного тайного совета, сенатором и не сомневался, что Михаил будет с ним заодно. Так это и было: своего, самостоятельного, мнения князь Михаил за два года сидения в Совете так и не высказал. В январе 1730 года, после смерти императора Петра II, князь Дмитрий вместе с прочими верховниками пытался ограничить власть только что избранной ими в императрицы курляндской герцогини Анны Иоанновны. Эта затея почти увенчалась успехом, но гвардия, распропагандированная сторонниками самодержавия, взбунтовалась, и Анна порвала ограничивший ее власть документ - Кондиции. Россия прожила без самодержавия всего лишь 37 дней!
Михаил Михайлович ничем не мог помочь брату - выйти навстречу пьяным однополчанам он не решился. Он их знал и привык командовать ими в бою, а не спорить с ними на дворцовом паркете.
Верховный тайный совет после восстановления самодержавия императрицы Анны Иоанновны был распущен, фельдмаршал уволен в отставку, а в сущности, изгнан из так любимой им армии. После этого Голицын прожил на свете недолго - в конце 1730 года умер. Думаю, от тоски - старый орел в клетке долго не живет.
Евгений АНИСИМОВ
Аналитический еженедельник "Дело"
Голицын, князь Михаил Михайлович
6-й генерал-фельдмаршал.
Князь Михаил Михайлович Голицын, сын боярина и курского воеводы князя Михаила Андреевича и потомок Гедиминов, родился 1 ноября 1675 года. На двенадцатом году своего возраста вступил он из комнатных стольников в гвардейский Семеновский полк солдатом и исправлял должность барабанщика; в 1694 г. пожалован в прапорщики; в следующем году - поручиком, за оказанную им храбрость при первой осаде Азова; в 1696 году находился при взятии этой крепости, ранен стрелой в левую ногу и произведен в капитан-поручики; в 1698 г. участвовал в усмирении стрельцов близ Воскресенского монастыря; в 1699 г. в морском походе Петра Великого до города Керчи; в 1700 г. пожалован капитаном гвардии и под Нарвой ранен в ногу навылет и в руку слегка; произведен в майоры и в подполковники в 1701 году, а в следующем, 12 октября, покорил российскому государству Шлиссельбург. Когда началась жестокая и упорная осада этого города, Петр Великий прислал нарочного к князю Голицыну с приказанием отступить он него. "Скажи Государю , - ответствовал посланному неустрашимый полководец, - что я теперь принадлежу одному Богу ". Произнеся слова эти, он повел войска на приступ и овладел городом. Награды, полученные Голицыным, соответствовали знаменитому его подвигу: Государь пожаловал ему золотую медаль, три тысячи рублей, триста девяносто четыре двора крестьянских в Козельском уезде и почетное звание полковника лейб-гвардии Семеновского полка.
В 1703 году князь Голицын находился при взятии Нейшанца; в 1704 г. при взятии Нарвы; в 1705 - г. Митавы и произведен в бригадиры; в 1706 году получил чин генерал-майора и назначен дивизионным начальником над полками: Семеновским, Ингерманландским, Вятским и Черниговским, с коими вступил в Польшу; в 1707 году состоял под командою генерала Аларта; в 1708 г. (29 августа) одержал славную победу над шведами, при местечке Добром. Государь, узнав, что правое крыло неприятельской армии, состоявшее более нежели из 5000 пехоты и из нескольких тысяч конницы, отдалилось на четверть мили от главного своего корпуса, отрядил атаковать его генерал-поручика Флюка с тридцатью эскадронами драгун и князя Голицына с восемью батальонами гренадер. Дальний обход и трудные переправы воспрепятствовали Флюку соединиться с Голицыным; между тем покоритель Шлиссельбурга, при благоприятствовавшем ему тумане, обошедши многие речки и болота, напал на многочисленного неприятеля с таким отличным мужеством, что после двухчасового боя обратил его в бегство, положа на месте до трех тысяч шведов. Карл XII поспешил на помощь к пораженным, и Голицын, в виду короля и всего его войска, возвратился в строевом порядке к российской армии с шестью неприятельскими знаменами. Петр Великий тогда же возложил на Голицына, бывшего только генерал-майором, орден Св. Апостола Андрея Первозванного. [Феофан Прокопович в Истории своей о Петре Великом упоминает, будто Карл XII, с досады, что не ускорил помощью на этом сражении, рвал волосы свои и бил себя по щекам.]
Князь Михаил Михайлович участвовал 28 сентября (1708 г.) в поражении под Лесным шведского генерала Левенгаупта, сражался как лев . Петр Великий был свидетелем отличной его храбрости, расцеловал его по окончании битвы, пожаловал генерал-поручиком, портретом своим, осыпанным бриллиантами, и предоставил Голицыну просить чего только пожелает. Доблестный герой воспользовался этим случаем, чтобы примириться с недоброжелателем своим, который находился в опале у Монарха. "Прости Репнина ", - сказал он. [См. биографию князя Аникиты Ивановича Репнина.] Удивленный великодушием Голицына, Петр Великий уважил ходатайство его и пожаловал еще князю Михаилу Михайловичу восемьсот крестьянских дворов.
В 1709 году он покрыл себя новой славой на Полтавском сражении, предводительствуя гвардией; преследовал с малыми силами шведскую армию; первый достиг ее под Переволочной, вступил (30 июня) в переговоры с генералом Левенгауптом, требуя, чтобы он сдался ему военнопленным; расставил в некотором отдалении горсть солдат при небольшом числе лошадей, чтобы войско его казалось многолюднее; угрозами своими навел страх на неприятеля. Вскоре прибыл Меншиков с сильным отрядом войск, и более шестнадцати тысяч шведов положили оружие! За этот знаменитый подвиг Голицын награжден многими деревнями. Он содействовал (1710 г.) взятию Выборга; защищал (1711 г.) Украину против бунтовавших запорожских козаков, подкрепленных крымскими татарами; находился потом с Государем при Пруте, где, во время несчастного положения наших войск, окруженных турками, объявил вместе с прочими генералами желание свое скорее умереть , нежели отдаться неприятелю .
С 1714 по 1721 год князь Голицын начальствовал в Финляндии, которую отличным мужеством своим покорил до самых границ лапландских. Главные победы, им тогда одержанные, были следующие: в начале 1714 года, во время отсутствия из Финляндии генерал-адмирала графа Апраксина, узнав, что генерал-майор Аренфельд с восемью тысячами шведов расположился близ города Вазы, у деревни Лапаль, Голицын взял такое же число войска, двинулся к тому месту и 19 февраля увидел шведов, стоявших в боевом порядке. Аренфельд предупредил его атакой: сделав изо всех четырех шеренг один залп по русским, ударил в штыки. Между тем Голицын, выдержавший огонь шведов, встретил их таким же залпом, но с большим успехом по причине близкого расстояния; потом принял неприятеля в штыки и опрокинул его. На месте легло шведов более пяти тысяч человек. Взято в плен 534 чел., с 20 знаменами, 7 пушками и 4 гаубицами. Государь пожаловал князя Михаила Михайловича генерал-аншефом и удостоил его лестным письмом. ["Monsieur! Приятное ваше письмо чрез адъютанта вашего мы получили здесь, и зело оному обрадовались, что Господь Бог не оставляет милости своей, и такую викторию даровал нам в начале сего году. Дай Боже, чтоб сей цвет был доброму миру началом! При сем поздравляем вашей милости повышением чина за ваше мужество и достойность! Петр. 13 марта 1714 года. P.S. Прошу мой поклон отдать вышним и нижним офицерам и рядовым, и благодарить за храброе их дело. Правда, не так бы хорошо было, когда б все были; но славнее, что тех много, а частию побили".] Вслед за тем Петр Великий, вопрошая Голицына, где находятся войска шведские, писал к нему: "Не можно ли их далее отбоярить? " В том же 1714 году князь Михаил Михайлович участвовал в морском Ангутском сражении, на коем российский флот, под предводительством Государя, получил в добычу от шведского один фрегат, шесть галер и три шербота. В 1720, в июле, выступил он с шестьюдесятью одной галерой и двадцатью девятью лодками против неприятельской эскадры, находившейся позади острова Фрисберга и состоявшей из одного корабля, четырех фрегатов, трех галер, одной шнавы, одного галиота, трех шерботов и одной бригантины. Лишь только Голицын, ожидавший попутного ветра, вошел в Гренгамскую гавань и готовился атаковать эскадру, неприятель, к которому присоединилась флотилия вице-адмирала Зейблата, устремился на российские галеры. Голицын отступил в гавань Фрисберг, чтобы заманить туда шведов; когда же они в запальчивости своей зашли далеко в Ламеландский залив, в коем находилось множество мелей и камней, то российский полководец вдруг атаковал неприятеля (27-го июля) при острове Гренгам; два шведских фрегата, отстреливаясь, стали на мель; другие два пошли на уход; но были догнаны и после отчаянной обороны взяты. Вице-адмирал шведский воспользовался этим временем и успел с остальными судами выйти из шхер в открытое море, так что его и догнать уже было не можно. Сто четыре пушки, воинские снаряды, около пятисот матросов и солдат и тридцать семь офицеров взяты на четырех фрегатах. Число убитых с нашей стороны простиралось до 82 человек, раненых до 246. Неприятель претерпел гораздо больший урон. Государь столь был обрадован этой победой ["Правда, - писал тогда Петр Великий к князю Меншикову, - не малая виктория может почесться, потому, что при очах господ англичан, которые равно шведов оборонили, как их земли, так и флот"], что присланного с известием о ней майора Шилова произвел, через чин, в полковники; Голицыну пожаловал шпагу и трость, осыпанные бриллиантами, за его воинский труд и добрую команду . [Государь ознаменовал эту победу особой медалью: на одной стороне находился портрет его с обыкновенной надписью; на другой представлено было морское сражение со следующими, вверху, словами: "прилежание и храбрость превосходят силу "; внизу: "при Гренгаме 1720 , Июля 27 ".]
Во время похода Петра Великого в Персию князь Михаил Михайлович начальствовал в С.-Петербурге; в 1723 году вверены ему войска, расположенные в Малороссии, и украинские полки; в 1725, 21 мая, пожалован он в генерал-фельдмаршалы Императрицей Екатериной I-й. Голицын основал тогда Харьковский коллегиум (1726 г.) с помощью Епифания Тихорского, епископа Белоградского, и на содержание этого духовного училища укрепил за ним село Песочки с хуторами. Император Петр II наименовал князя Михаила Михайловича президентом Военной коллегии, сенатором и членом Верховного Тайного Совета (1728 г.). По кончине Государя он был вовлечен братом своим, князем Дмитрием Михайловичем [Князь Дмитрий Михайлович Голицын родился в 1665 году; служил сначала стольником; потом переименован капитаном гвардии; отправлен послом в Константинополь (1700 г.); был губернатором в Киеве; сенатором; пожалован действительным тайным советником (1625 г.); кавалером орденов Св. Апостола Андрея Первозванного и Св. Александра Невского (1727 г.); членом Верховного Тайного Совета; заключен в Шлиссельбургскую крепость по лишении всех чинов и знаков отличий (1737 г.); кончил там жизнь в апреле 1738 года. Муж ума великого, твердый, предприимчивый, но чрезвычайно коварный, гордый, не терпевший иностранцев и за то преследуемый Бироном. Он оставил в подмосковном селе своем, Архангельском, любопытное собрание исторических древностей], в дерзновенное предприятие ограничить власть самодержавную, ввести в Россию аристократическое правление, несогласное с благом государства. С прибытием в Москву Императрицы Анны Иоанновны (1730 г.), уничтожены ею честолюбивые замыслы вельмож, желавших управлять престолом: Голицыны отдалены от Двора, и вскоре полководец, неустрашимый на бранном поле, сделался жертвою душевной скорби, скончался 10 декабря 1730 года, 55-ти лет от рождения.
Князь Михаил Михайлович Голицын, умный, исполненный чести, знал совершенно военное искусство, был храбр, чрезвычайно любим солдатами, отважен, смел, великодушен, обходителен; предпочитая соотечественников иностранцам, вместе отдавал справедливость достойным. Россия лишилась в нем своего героя, несчастные - благодетеля и отца, каким наименовали его покоренные им жители Финляндии за его человеколюбие и справедливость. Перед боем, когда неприятель был слабее его, он всегда уменьшал войско свое, не желая приобретать победу силой; нося почетные звания генерал-фельдмаршала и президента Военной коллегии, будучи отцом многочисленного семейства, не смел садиться при брате своем, князе Дмитрии Михайловиче, который родился десятью годами прежде его. Таким уважением пользовались в то время старшие в семьях! Между тем Петр Великий отличал Голицына от прочих генералов и, на праздниках своих, только его да фельдмаршала графа Шереметева не принуждал пить, освобождал от наказания, состоявшего в осушении кубков большого орла. Дюк де Лирия утверждает, будто бы вельможи, и даже Петр I, боялись Голицына.
Он имел от двух супруг [Князь Михаил Михайлович был прежде женат на Евдокии Ивановне Бутурлиной; потом на княжне Татьяне Борисовне Куракиной, дочери князя Бориса Ивановича, известного своими посольствами при Петре Великом] семнадцать детей, из которых князь Александр Михайлович был генерал-фельдмаршалом; князь Дмитрий Михайлович действительным тайным советником, чрезвычайным и полномочным послом в Вене и кавалером Св. Апостола Андрея Первозванного; князь Николай Михайлович - обер-гофмаршалом. Из дочерей одна была за генерал-фельдмаршалом графом Бутурлиным; другая за славным Румянцевым-Задунайским.
{Бантыш-Каменский}
Большая биографическая энциклопедия . 2009 .
