Саид бурятский группа. Бурятское лицо кавказского терроризма. Отошли от креста

История 28-летнего палача ИГИЛ, русского по происхождению, Анатолия Землянки, который в Сирии публично казнил своего российского земляка из Чечни (обвинив его в причастности к нашим спецслужбам), сильно потрясла российскую общественность. И вновь заставила вернуться к обсуждению темы русских мусульман, причастных к исламистских террористическим организациям...

Это темы я уже касался на нашем сайте. Но очевидно, что писать об этом придётся ещё не раз и не два. Потому что ситуация, к сожалению, отнюдь не меняется к лучшему.

Вначале было слово...

Итак, с некоторых пор к радикальному исламистскому подполью стали проявлять большой интерес русские молодые люди. О причинах такого интереса мы поговорим чуть ниже, а полка замечу, что своеобразным «пионером» в этом плане выступил боевик Саид Бурятский, воевавший против российских силовых ведомств в составе экстремистской организации «Имарат Кавказ». Вот что об этом человеке пишет весьма информированный сайт «Кавказский узел»:

«Александр Тихомиров (Саид Бурятский). Родился в 1982 году в г.Улан-Удэ. По отцу — бурят, по матери — русский. В подростковом возрасте учился в буддийском дацане. Самостоятельно изучая исламскую литературу, в 15 лет принял ислам. Позже переехал в Москву, учился в медресе „Расуль Акраме“, суннитском медресе в г.Бугуруслан Оренбургской области.

С 2002-го по 2005-й год Александр Тихомиров обучался в центре изучения арабского языка „Фаджр“, изучал теологию в исламском университете „Аль-Азхар“ в Египте, а затем у различных авторитетных ученых-шейхов в Египте и Кувейте. Из-за проблем с египетскими спецслужбами вынужден был вернуться.

Вместе с тем, по данным Генпрокуратуры РФ А.Тихомиров в это время „проходил длительную подготовку в Саудовской Аравии“.

После возвращения из Кувейта занимался самообразованием, работал в религиозном издательстве „Умма“ в Москве, служил при Московской соборной мечети. Благодаря многочисленным лекциям, распространяемым на аудио- и видеоносителях и в Интернете и пользующимся большой популярностью в среде исламской молодежи, Александр Тихомиров стал известен как учёный-богослов (шейх), проповедник ислама. Ездил с проповедями по России и странам СНГ. Женившись, вернулся в Бурятию, в Улан-Удэ, где жили его сестра и мать.

В мае 2008 года Александр Тихомиров тайно прибыл на Северный Кавказ, где встретился с лидером кавказских моджахедов, „военным амиром Имарата Кавказ“ Докку Умаровым и принес ему присягу (байат). По словам Тихомирова: „После провозглашения Имарата Кавказ отпали все сомнения. У нас один амир и одно государство. И прямая обязанность каждого мусульманина сегодня выйти на Джихад и помогать Джихаду словом и имуществом“.

За год участия в „священной войне против России“ А.Тихомиров участвовал в ряде диверсионных операциях вооруженных формирований, возглавляемых Доккой Умаровым. Выступал с видеообращениями на русском языке в Интернете с призывом к исламской молодежи в странах СНГ присоединяться к вооруженной борьбе на Кавказе, писал статьи для сайта „Кавказ-центр“ и давал интервью о джихаде. В среде радикальных исламистов снискал славу „моджахеда-интернационалиста“, своего рода „исламского Че Гевары“.

Президент Чечни Рамзан Кадыров заявлял, что, по его сведениям, Александр Тихомиров является „главным идеологом бандподполья“ и, что он полтора года готовил террориста-смертника Рустама Мухадиева, который 26 июля 2009 года подорвал бомбу на Театральной площади в Грозном.

30 июля 2009 года Следственное управление при МВД по Чеченской Республике возбудило в отношении А.Тихомирова уголовное дело...

2 марта 2010 года сотрудники федеральных спецслужб блокировали несколько домов в селе Экажево (Ингушетия), где по оперативной информации скрывались боевики. В ходе боя погибли шесть сепаратистов, ещё 16 человек были арестованы по подозрению в причастности к НВФ. 4 марта представители силовых структур Чечни заявили, что среди погибших в Экажево 2 марта боевиков был и Александр Тихомиров. Вскоре эта информация была подтверждена и сепаратистами, на сайтах которых опубликованы сообщения о „шахиде“ А.Тихомирова (Саида Бурятского)».

Кстати, проповеди Саида Бурятского пользовались огромной популярностью среди российской молодёжи, и не только у традиционных мусульман. Под влияние этих проповедей попало немало русских. Это стало ясно в конце 2013 года, когда прогремела серия взрывов в Волгограде, унесшие жизни десятков человек.

Российские спецслужбы в этой связи разыскивали некоего Павла Печёнкина, уроженца Республики Марий Эл, активного члена буйнакской террористической группировки Дагестана. Скорее всего, именно этот человек непосредственно разработал и осуществил теракты...

До какого-то времени Павел был вполне нормальным парнем и работал медиком у себя на родине. Но потом увлёкся исламским вероучением. Несколько лет назад он принял ислам и взял себе новое имя Ансар Ал-руси (руси – по-арабски значит русский), после чего исчез. А скоро спецслужбы получили информацию о том, что новоявленный мусульманин объявился в Дагестане уже как активный подпольщик-террорист.

В течение 2013 года родители Печёнкина трижды через видеообращения призывали его сдать оружие и вернуться к обычной жизни. Они даже специально приезжали в Дагестан, чтобы встретиться с сыном. Однако Павел никак не реагировал на их призывы. Только однажды, через YouTube он ответил родителям. Он заявил, что приехал в Дагестан сознательно, дабы заработать себе «попадание в рай», и не намерен возвращаться домой.

После этого он прервал с миром всякую внешнюю связь. «Напомнил» о себе уже через трагедию в Волгограде...

Увы, фигура Печёнкина – это, к сожалению, не исключение в террористическом подполье. Предыдущий теракт в том же Волгограде, который совершила террористка-смертница Наида Асиялова, взорвавшая троллейбус со студентами, также имеет отчётливый русский след. На «подвиг» Асиялову подвигнул её гражданский супруг 21-летний Дмитрий Соколов, подрывник диверсионно-террористической группы «Махачкалинская». Его мусульманское имя – Абдулжабар.

Путь в бандитское подполье у Соколова был примерно такой же, как и у Печёнкина. После школы в 2009 году он поступил в Московский государственный университет лесного хозяйства. Однако через два месяца взял академический отпуск, а затем и вовсе забрал документы из вуза. Причина – увлечение идеями радикального ислама.

Летом 2013 года об исчезновении сына заявили его родители, которые рассказали, что он однажды ушёл в мечеть – и домой больше не вернулся. Дальше Соколов фигурировал лишь в оперативных сводках спецслужб.

Через несколько недель после подрыва Асияловой Дмитрия в Дагестане выследили сотрудники ФСБ и блокировали в одном из домов. Сдаваться он отказался, и был уничтожен...

Сестра по смерти

А вот какие сообщения приходили из Астрахани. Газета «Известия»:

«Российские спецслужбы предотвратили очередной теракт. Во время масштабной антитеррористической зачистки в Астрахани оперативники задержали 25-летнюю вдову боевика Викторию Волкову, взявшую мусульманское имя Айша Курбатова».

Её 27-летний супруг Виктор Волков когда-то работал грузчиком на одном из астраханских рынков, где, по сведениям спецслужб, его завербовали кавказские боевики. В 2010 году он принял ислам, сменил имя на Валида и стал участником кизилюртовской бандитской группировки Дагестана.

По данным спецслужб, «русский ваххабит» участвовал в нескольких убийствах полицейских, сотрудников ФСБ и прокуратуры, в грабежах и разбоях. В сентябре 2012 года он был уничтожен. После смерти мужа Волкова живёт в Астрахани с матерью и двумя малолетними детьми. Она по-прежнему исповедует ислам и нигде не работает.

Во время обыска дома Волковой оперативники обнаружили мощную самодельную бомбу из пластида, начиненную в качестве поражающих элементов металлическими обрезками. Сама Волкова утверждала, что она ничего не знала о тайнике, и заявила, что бомба принадлежала её супругу...

А всего, по оперативным данным, в последние годы в Астраханской области приняли ислам несколько десятков этнических русских. Летом 2013 года представитель УФСБ по Астраханской области Алексей Байгушкин заявил, что в регионе насчитывается 60 жён или вдов боевиков, которых можно считать потенциальными террористками...

«Последние акты террористок-смертниц показали, что у ваххабитских терактов — лицо русской девушки. — говорится в статье „Русские девушки в планах ваххабитов“ (сайт „Большой Кавказ“) — В 2011 году это было лицо Марии Хорошевой, взорвавшей отдел милиции в дагестанском поселке Губден. В конце августа 2012 — лицо Аллы Сапрыкиной, убившей шейха Саида-эфенди Чиркейского. Начало 2013 года ознаменовалось именем Алёны Быковой. 19-летняя Алёна, жительница города Волжский, никого подорвать не успела, но занималась далеко не безобидными вещами: вербовала в соцсетях русских девушек для принятия „чистого ислама“ и последующей войны с неверными „на пути Аллаха“. Даже если судить по этой фактологии, то вывод напрашивается сам собой: на русских смертниц у ваххабитского бандподполья есть свои особые планы.

Кратко суть этих планов можно изложить так. Русская ваххабитка — это не просто зомбированная кукла, обученная замыкать контакты на „поясе шахида“, а деятельное, говорящее орудие, которое может не только взрывать, но заниматься деятельной пропагандой идей „правильного ислама“ среди девушек всех национальностей России. „Русскость“ вербовщицы — главный залог успеха предприятия, а дагват (призыв) из уст русской сестры более результативен и продуктивен»...

В джамаате нет ни русских, ни нерусских, есть сёстры по вере. Русскую обитательницу джамаата отличает разве что большее рвение и активность. Благодаря этому рвению русские ваххабитки часто берут верх над своими неславянскими «сёстрами». Если русская сестра «успешно» подрывается, то её имя новый призыв шахидок произносит с чувством благоговения. «Наша русская сестра стала шахидом на пути Аллаха», — говорят они. И мечтают повторить её действия. Если какая-то девушка вдруг остановится на полпути, её встряхивают со словами: «Хочешь нас сдать ФСБ? Они тебя не пожалеют, не мечтай. А этот мир нужно ненавидеть. Делай своё дело и молись, чтобы поскорее оказаться в раю». Это — примерно процитированные слова Марии Хорошевой, адресованные другой «сестре», которая не захотела взрывать себя, потому что была беременна от мужа-ваххабита... ".

Сегодня к этому скорбному террористическому списку можно смело добавить имя студентки МГУ Варвары Карауловой, которая весной это года пыталась бежать на территорию ИГИЛ.

Где правда, брат?

Вот такая получается печальная картина – террористические структуры сегодня усиленно пополняются русскими людьми. Кстати, об угрозе «русского террористического ислама» ещё десять лет назад громко говорил известный чеченский полевой командир Шамиль Басаев, который утверждал, что немало русских людей стали увлекаться радикальными мусульманскими идеями. По словам Басаева, это очень хорошо, так как даст возможность перенести «священную войну против неверных» с Кавказа в чисто русские регионы.

Тогда эти заявления Басаева наши власти посчитали за бахвальство и попросту от них отмахнулись. Однако время подтвердило серьёзность угроз чеченского главаря.

А причины такого тревожного положения дел, как мне кажется, лежат буквально на поверхности.

Прежде всего, нашего государство не очень часто демонстрирует приверженность к принципам социальной и иной справедливости — скорее даже наоборот. Чем активно и пользуются вербовщики-исламисты...

Первой «жертвой» в этом плане стали мусульманские северо-кавказские республики. Сегодня наши власти объясняют живучесть здешнего террористического подполья прежде всего поддержкой неких международных экстремистских организаций, вроде пресловутой «Аль-Каиды» или того же ИГИЛ. Однако они не дают внятных объяснений по поводу местных причин, рождающих терроризм в Кавказском регионе.

К сожалению, в своё время Москва допустила роковую ошибку, когда отдала всю власть в регионе на откуп местным начальникам. В результате доступ к властным и иным ресурсам получили исключительно родственники этих начальников. Остальное население тех или иных республик фактически оказалось выброшенным на обочину жизни со всеми вытекающими отсюда последствиями – массовой безработицей, очень низким уровнем жизни и полным отсутствием каких-либо перспектив для молодёжи.

Неудивительно, что подобное положение дел буквально толкает здешнюю молодёжь в среду радикальных исламистов...

Следующим объектом радикальной пропаганды стали уже русские молодые люди, которые всё чаще и чаще сталкиваются примерно с теми же социальными и духовными проблемами, что и их кавказские ровесники – нравственный вакуум, властный произвол, отсутствие жизненных перспектив. Часто это накладывается на общее социальное неблагополучие семей, где выросли будущие террористы. Вот что, к примеру, вспоминали соседи о детстве Виктора Двораковского, одного из разыскиваемых ныне исламских экстремистов, организовавшего в бандитском подполье целую школу для шахидов-самойбийц:

«Мать тянула на себе всех: мужа и двоих сыновей — младшего Витю и старшего Алексея. Долгое время женщина работала билетёршей на дискотеке, потом переквалифицировалась в кассира в баре, а позже её понизили до уборщицы — она скатерти стирала, полы мыла, выполняла всю грязную работу. Лёша и Витя взялись помогать матери. На протяжении трёх лет они обирали черешневые сады, а ягоды продавали на трассе. Часть вырученных средств отдавали сторожам, чтобы те не гоняли их».

Такая жизнь уже с ранней юности бросила Виктора в радикальную среду:

«В 2005 году Двораковский прибился к местным скинхедам. Носил чёрную униформу, на груди — эмблема со свастикой, бритый затылок. И постоянно выкрикивал: “Россия для русских!” Несмотря на такие странности, друзья у Вити всегда водились. У него была компания 7-8 человек. Они все вместе выпивали, на дискотеки ходили. Витя разорвал отношения с ребятами, когда познакомился с неким Владимиром Скирко, который уговорил Двораковского принять ислам».

С тех пор Виктор фигурирует исключительно в оперативных сводках спецслужб... Примерно такой же путь к исламизму, через увлечение нацизмом, прошёл и Анатолий Землянка.

Поданным сайта LifeNews:

По его словам, любимой группой Землянки, жителя города Ноябрьск (Ямало-Ненецкий автономный округ), была Rammstein. „Нельзя сказать, что он был конченым скинхедом-фашистом, но интерес к этому он проявлял, уважительно о них отзывался. Ему нравилась внешняя показная сторона — любил нацистское приветствие“, — отметил Юрий. „Он неодобрительно отзывался о нерусских, а потом спустя какое-то время изменил вдруг свое отношение к ним“, — добавил одноклассник.

Муслим Ахмедханов, знакомый террориста, рассказал, что Землянка в какой-то момент стал приверженцем радикального ислама, а в его окружении появились люди, призывавшие к джихаду. „Они приходили вместе в мечеть, все время спорили с другими мусульманами, свою позицию проталкивали, листовки раздавали потихоньку, брошюры свои“, — вспоминает Ахмедханов».

В 2013 году Землянка уехал на Ближний Восток, где примкнул к группировке ИГИЛ...

Почему эти люди перешли от нацистских идей к идеям исламизма? Видимо потому, что на многие волновавшие их жизненные вопросы смогли ответить лишь мусульманские проповедники-террористы.

Почему нет духовности? Потому что нет веры в Аллаха, а чиновники погрязли во лжи и распутстве. Почему нет справедливости? Потому что люди не чтут Коран, который провозглашает всех без исключения равными перед лицом Господа Бога. Как достичь совершенства и блаженства? Только убив неверного, истинный мусульманин попадает в рай... Простые ответы на самые сложные вопросы...

Председатель духовного управления мусульман Москвы Альбир Крганов в интервью «Известиям» рассказал, что неофиты (то есть те, кто переходит в новую веру), не всегда уживаются с той средой, в которую пришли. Они обособляются. Были чужими в той среде, откуда ушли, но не становятся своими и там, куда пришли. Отсюда появляются комплексы и самовыражение, которое чаще всего проявляется в жестоких терактах. Это подтверждают и другие специалисты — например, известный в нашей стране исламовед, профессор Роман Силантьев:

«Русские мусульмане, которых насчитывается всего шесть тысяч человек, дали стране террористов больше, чем мусульмане-татары, которых почти 4 миллиона. Оба условно русских по национальности имама отсидели, один — за разжигание религиозной розни, другой — за участие в террористической деятельности... Факт, от которого никуда не деться: немалая часть людей идёт в ислам для того, чтобы заниматься терроризмом и свергать власть. Больше ста лет назад люди за этим в народовольцы шли, а сейчас считают, что терроризмом надо заниматься посредством ислама. Не потому, что они так его любят, а потому, что воспринимают как самое надёжное средство вооружённой борьбы. Те же „приморские партизаны“, хоть и не были мусульманами, диски с проповедями Саида Бурятского использовали весьма активно. Сейчас ислам стал неким убежищем людей, которые хотят любой ценой взорвать ситуацию в стране и устроить новую революцию...

Ислам для неофитов — это прежде всего поиск выражения агрессии. Вот ненавижу я, допустим, власть, хочу их всех поубивать — чиновников, ментов — куда я пойду? Могу, конечно, сам организацию создать. Но гораздо проще влиться в ряды товарищей, у которых всё давно отлажено»...

Отошли от креста

Ещё одна проблема — практически полное отсутствие духовно-нравственных ориентиров для подрастающего поколения. Ни наши власти, ни общество в целом за годы после крушения советских идеалов так в этом плане ничего и не выработали. Мало того, власти, похоже, не горят желанием эти ориентиры устанавливать!

Недавно один большой начальник заявил по телевидению, что духовность нашей молодёжи следует искать... в занятиях спортом. Мол, для этого и проводятся такие грандиозные мероприятия, как Олимпиада в Сочи.

Я бы не стал комментировать этот откровенный бред, если бы сей дядя действительно не был большим начальником, а значит – его слова действительно отражают нынешнюю государственную политику. А точнее – полное отсутствие таковой в деле духовно-нравственного воспитания молодёжи.

Можно смело утверждать – у нас сегодня вообще нет никакой молодёжной политики! Хотя любое уважающее себя государство должно уделять этому вопросу первостепенное внимание – ведь от этого зависит будущее самого государства.

Не зря в Советском Союзе существовала целая система молодёжных организаций – от октябрят до комсомола, – которая как раз занималась глубоким и всесторонним воспитанием детей как сознательных граждан Советской страны. И пусть не всех молодых людей, но подавляющее их большинство эти организации действительно воспитывали именно такими гражданами, имевшими, ко всему прочему, ещё и здоровый иммунитет к любому виду экстремизма. А ещё для детишек великолепно работала внеклассная система воспитания – всевозможные кружки, дома творчества, спортивные секции. И всё это совершенно бесплатно!

Тогдашние правители прекрасно понимали, что экономить на молодёжи нельзя. Такая экономия впоследствии может обойтись стране слишком дорого. Нынешняя террористическая угроза России, где уничтожены все прежние советские наработки по молодёжному воспитанию, – яркий пример печальных последствий такого рода экономии...

Одно время, в начале 90-х годов, наша общественность питала большие надежды на Русскую Православную Церковь, которая должна была придать духовный импульс развитию русского народа. Однако здесь очень быстро наступило разочарование.

Я уже неоднократно писал о том, что наша Церковь фактически полностью поддерживает политику нынешней нашей власти, даже в самых неблагоприятных её проявлениях, вроде политики социальной несправедливости или в деле губительных для страны либеральных «реформ». Мало того, нынешняя церковная иерархия фактически стала частью правящего в стране класса – не только с точки зрения властных полномочий, но и в имущественном отношении. Порой складывается впечатление, что иерархов сегодня более всего волнуют не вопросы духовности, а забота о накоплении богатства и увеличения церковной собственности.

Помню, как лет десять назад известный православный публицист Михаил Назаров горько рассказал мне, что наша церковная иерархия подобным своим поведением буквально выталкивает ищущих Бога русских людей из Православной церкви в ряды язычников и мусульман.

«Меня, русскую, предала моя русская власть, русские попы и менты. Они предали и тебя. Истинная цель жизни одна — джихад на пути Аллаха, самопожертвование и райские сады». Примерно так вела свою проповедь среди девушек ваххабитка Мария Хорошева, жена «моджахеда» по имени Виталий Раздобудько...

«Я считаю, что исламизация русских девушек — во многом результат плохой работы Русской Православной Церкви и чиновников, которые не уделяют русской молодёжи должного внимания, — сказал „Большому Кавказу“ Руслан Гереев, директор Центра исламских исследований Северного Кавказа. — Духовной защиты русского населения в России нет нигде. Из-за этого русские первыми падают жертвами алкоголизма, наркомании, тоталитарных сект и подвергаются заражению вирусом радикального исламизма. Духовная незащищённость толкает русских девушек в джамааты, делает их смертницами. Число их, увы, будет только увеличиваться...».

Таким образом, с точки зрения духовности Россия, подобно странам Запада, находится сейчас в фактической пустоте. А как гласит одна русская поговорка – свято место пусто не бывает. Пустоту начинают стремительно заполнять другие силы, порой откровенно враждебные России, включая и радикальный ислам. И я соглашусь с Русланом Гереевым — на таком печальном фоне пополнение рядов террористов русской молодёжью с каждым годом будет только усиливаться.

Очевидно, вплоть до тех пор, пока нами будут командовать люди, призывающие искать духовность исключительно в спорте или молиться только на Олимпийские игры...

Вадим Андрюхин, главный редактор

САИД БУРЯТСКИЙ

Сегодня видел сон, в котором я сам говорил, что мне осталось жить три недели, не знаю, к чему это, может из-за того, что не терпится уйти отсюда быстрее. Видел во сне женщину, сказал ей, чтобы она уходила от меня, говорю ей, что все равно через три недели я уйду из этой жизни.

Одно из последних писем Саида Бурятского

Продолжая начатую во вступлении тему самопожертвования террористов, можно отметить, что в трудах современных теоретиков джихада понятия джихада и шахады - мученической смерти на поле боя - неотделимы. Готовность пожертвовать собой во имя идеи является неотъемлемой частью психологии того, кто ведет джихад. В своей книге «Радостная весть рабам о достоинствах джихада» один из самых известных пропагандистов всемирного джихада палестинец Абдулла Аззам, перечисляя разные достоинства шахады, упоминает хадис, в котором говорится, что шахиду с выходом первой капли крови простятся грехи; шахид видит свое место в Раю; его украшают украшением имана (веры. - И. Ф. ); его женят на гуриях; он избегает мучений в могиле; для него безопасен самый Ужасный из дней (т.е. Судный день); его коронуют короной почета, одна жемчужина которой лучше дуньи (земного мира) и всего, что в ней есть; он женится на семидесяти двух гуриях; ему дается заступничество (для достойных) за семьдесят человек из его близких. В другом хадисе, который приводит Аззам, говорится, что шахид, умирая, не чувствует боль: «шахид, когда погибает, чувствует то же самое, что вы чувствуете при щипке».

Про самопожертвование говорит и исламский проповедник Саид Бурятский. Рассуждая о причинах исламского террора, он оперирует не категориями сунны и Корана, а гумилевским термином «пассионарности». В статье «Истиш-хад: между правдой и ложью» Саид Бурятский так объясняет возникающее у мусульманина стремление стать шахидом: «Когда-то изучая труды Л. Н. Гумилева, известного историка, еще в юности я столкнулся с его понятием «пассионарности», который он ввел в изучение истории, рассматривая его как один из способов подхода к систематизации истории. Мы не станем рассматривать другие версии исторического подхода, и не обратим внимания на «цивилизационный» подход Тойн-би, концепции Жан-Баттиста Вико, Шпенглера, и даже великого историка Ислама Ибн Халдуна. Но меня всегда интересовала его идея «пассионарности», теории того, что причины появления этносов напрямую связаны с этим явлением. Под этим термином он подразумевал общее устремление народа, этноса для достижения главной цели, ради которой люди были готовы на великие свершения. Именно это, по его мнению, становилось причиной появления казалось бы на пустом месте этносов, а падение уровня пассионарности приводило к исчезновению другого этноса. Но главное не это, а то, что вершиной пассионарного пика под условным обозначением Р6 на схеме Гумилев поставил именно самопожертвование, жертвенность для достижения поставленной задачи. Если мы станет рассуждать беспристрастно, то поймем, что Гумилев был прав - ведь именно тогда, когда люди были готовы пожертвовать своими жизнями ради идеи, возникали не только государства, но и целые народы».

Дальше Саид описывает свои впечатления от операций, в которых сам участвовал. И эти наблюдения для нас очень ценны, поскольку, по понятным причинам, крайне мало остается документальных свидетельств подобных событий. Саид опровергает распространенные утверждения о том, что шахиды идут на смерть под влиянием внушения или психотропных средств. Он пишет, что когда-то, читая классиков литературы, много раз наталкивался на произведения, в которых рассказывалось о поведении людей, ждущих казни в камере. Все они были схожи в одном - приговоренный к смерти в последние часы своей жизни испытывал настолько сильный ужас, что потел, даже находясь в холодном помещении. «Несколько лет назад я специально просмотрел видео казней в США, и понял, что классики литературы были правы, и смертник настолько истекал потом, когда его выводили из камеры, что рубашку можно было выжимать. Позже, когда я впервые в своей жизни увидел человека, который шел на смерть в набитой взрывчаткой машине, я ожидал увидеть тот же эффект. Да, мы были с этим братом во многих сложностях, хорошо знали друг друга, но все же… Несколько дней до операции мы провели вместе и все это время я пытался понять, что же он ощущает в это время? И был обрадован тем, что он ничего не чувствовал, кроме спокойствия, так как шел на встречу с Аллахом, и тогда я понял, насколько сильно отличается верующий от кафира (неверующего. - И. Ф. ) в момент смерти. Тот брат, который сел в машину и отправился на Евкурова, был спокоен как всегда, и взгляд, полный решимости, подтверждал это. Здесь не было ни дрожания, ни трясущихся ног, ни сухости во рту, ни бледности, ни ручьев пота. Когда он садился в ту машину, мы обнялись и сделали дуа (молитву. - И. Ф. ), чтобы встретиться в Вечной жизни. Я взглянул в его глаза, и не увидел там намека на страх. Там была уверенность в скорой встрече, как будто бы человек уезжал в другую страну, прекрасно зная, что она существует. И так же, как сейчас ты не докажешь человеку, что, к примеру, США на самом деле не существует, так же и он был убежден в том, что впереди ждет встреча с Аллахом и он надеялся на прощение. Позже я видел многих братьев, которые прошли этим путем, которые отдали свои жизни на пути Аллаха, но могу сказать открыто, что поведение всех различалось, как и второстепенные намерения. Кто-то уходил на операцию с волнением в груди, но только оттого, что боялся своих грехов, и ответа за них. Другие шли по этому пути как на прогулку, даже не переживая за то, что нажмут на кнопку переключателя тока. Я помню, как наш брат Аммар переживал за то, сможет ли он сделать маневр поворота на «Газели», чтобы пробить ворота РОВД, как мы ходили и исследовали это место перед операцией. Одни шли на истишхад только ради довольства Аллаха, другие также для этого, но вторым намерением было достичь прощения грехов. Поэтому нельзя сказать, что все муджахиды, пошедшие на истишхад, одинаковы, но можно попробовать выделить общую закономерность в этом явлении. Если спросить моего мнения о том, что же объединяет всех, кто совершил истишхад, то я отвечу: это твердое намерение умереть на пути Аллаха; в их глазах я не видел ничего другого, кроме жажды смерти, они уже не жили нашим измерением. Я скажу то, чему не поверят те кафиры, которые считают меня «идеологом» смертников, которые считают, что я своими проповедями толкаю людей на это. Запомните один простой факт:

все, кто ушел на истишхад, принимали решение без моих проповедей или чьего-то непосредственного влияния. Нет, и не было тех, кого можно было бы обработать до этой степени - ты можешь говорить об этом часами, но пока Аллах не даст ему твердость и решимость, он никогда не сможет добровольно нажать на кнопку. Даже если кто-то искусственно зарядится этим импульсом, он вскоре погаснет, и ничего не останется. Это решение приходит из глубин души, там, где человек начинает желать встречи с Аллахом, и Он дает ему возможность сделать это. И сегодня те, кто готовы пойти на истишхад, пришли к этому решению сами; конечно, я согласен с тем, что в какой-то мере на них повлияли дааваты (призывы к исламу. - И. Ф. ) и труды ученых, но конечное решение всегда остается за самим индивидуумом».

Каков же жизненный путь этого российского теоретика джихада или, как его называют, «муджахида-интернационалиста» и «исламского Че Гевары»? Случай Саида Бурятского действительно уникален, поскольку, как писал Гейдар Джемаль, «впервые от имени Имарата Кавказ выступает как идеолог, как авторитетный представитель человек евразийского происхождения, в жилах которого течет русская и бурятская кровь». Александр Тихомиров родился в 1982 году в Улан-Удэ. В его семье, как и у многих в Сибири, были люди смешанных национальностей - среди его предков иркутские буряты, русские, а бабушка по отцу - казашка. Вопреки интернетовским статьям, Саид не был буддистом и никогда не учился в дацане. Да и вся опубликованная в СМИ биография его ранних лет является сплошным вымыслом и набором нелепостей. Саид учился в обычной школе. Учителя того времени хорошо отзываются о его способностях. Пытливый ум, жажда знаний, поиск смысла жизни, недовольство окружающим миром и стремление его изменить гнали его вперед. Он много читал, в основном книги по истории и философии, свободное время проводил в городских библиотеках и, в конце концов, ответы для себя нашел в исламской литературе. По свидетельству его матери, прочитав перевод Корана на русский язык, он сказал: «Я понял, чего хочу в жизни. Я хочу принять Ислам, хочу изучить эту религию и доносить всем людям, чтобы все жили так же справедливо, как написано в этой Книге». Идеальный утопический мир он обрел в далеком прошлом, во времени заветов Пророка и его ближайших сподвижников-асхабов. Тогда ему было семнадцать лет. В чем-то повлияла на это решение и его мать, которая приняла ислам за два года за него. По ее словам, как ни удивительно, это произошло под влиянием книги отца Александра Меня «Сын человеческий», из которой она узнала, что Иисус называл бога именем Эллах, то есть Аллах. Саид пытался самостоятельно делать намаз, немногих исламских книг ему не хватало, а ближайшая мечеть нашлась в Иркутске. Ее имам был немало удивлен появлением парня из Бурятии и дал ему направление на учебу в Московский исламский университет. Там Саид проучился два года, после чего отправился продолжать учебу в Египет. Последующие три года обучался в одном из крупнейших в мире центров по изучению арабского языка «Фаджр» и изучал теологию в престижном исламском университете Аль-Азхар. В университете Саид не доучился, по его словам, из-за проблем с египетскими спецслужбами, что похоже на правду, судя по нескольким только за последнее время массовым арестам и депортациям российских студентов египетскими властями. После возвращения из Египта в 2003 году Саид продолжал работать и учиться в Москве. А в 2004 году четыре месяца стажировался арабскому языку в Кувейте. Вернувшись в Москву, занимался самообразованием, служил при Московской соборной мечети и работал в религиозном издательстве «Умма». Во время работы в издательстве Саид женился. Один из его знакомых сообщает, что «жена Саида рассказывала, когда он устроился в издательство «Умма», ему сказали, какую зарплату он будет получать, а он говорит: «Нет, мне это много». И сам себе урезал. Жена естественно не поняла этого, но он ее пристыдил: «Крыша есть, пропитание есть, чем ты еще недовольна, женщина». Бессребреничество, отказ от собственности - характерный мотив из биографий будущих террористов. Вот, к сравнению, что пишет В. Е. Владимиров о Спиридоновой: «С малых лет родители возлагали на Марию большие надежды; росла она умненькой, способной девочкой, по натуре была очень добрая, сердечная; привязывалась к людям и умела ценить их доброе отношение. Любила делиться с другими вещами, игрушками; не умела отказывать в просьбах и часто отдавала последнее, что имела. Когда однажды встретилась ей бедная девочка, и она узнала, что у нее нет башмаков, она отдала ей свои, оставаясь в старых, дырявых... Она не признавала своей собственности; все, что ей принадлежало, она отдавала другим; всякий мог пользоваться тем, что у нее было». Этот отказ от бытовых излишеств, от малого в повседневной жизни предвосхищает и последующую готовность к самой крупной жертве - собственной жизнью. «Но знаешь, я понял главную Истину, ради которой стоит пройти весь этот путь и потерять все - я понял, чему равняется вся эта дунья и насколько она проклята, я понял, что человеку надо так мало - клеенку на головой, коврик и спальник, и он везде выживает, все, что ему необходимо от этой дунья, он унесет в одном рюкзаке. Так зачем соревноваться в достижении этой дунья, если она ничего не стоит перед Аллахом?» - писал Саид впоследствии в одном из писем из леса.

В период московской жизни Саид много ездил с проповедями по регионам России и странам СНГ. Выступая с позиций традиционного салафитского (т. е. «исконного», отвергающего позднейшие примеси) ислама, осуждал иные течения и секты вроде шиизма, суфизма и т. д. Лекции Саида Бурятского принесли ему популярность среди радикальной молодежи. В 2007 году Саид совершил хадж в Мекку и Медину, где записал цикл лекций «Священная Мекка». А в 2008 отправился на Кавказ, чтобы присоединиться к муджахидам. Для многих слушателей его лекций этот шаг был неожиданным. Конечно, вступление в ряды муджахидов - это крайнее действие, но сам по себе переход в подполье не является каким-то скачкообразным для человека, воспитанного в мусульманской среде. Многие исламские ученые и проповедники и так влачат полулегальное существование из-за постоянного давления и притеснений со стороны властей. Для Саида Бурятского этот переход был логическим завершением всего его умственного и духовного развития, его образа жизни. Вдобавок тут большую роль сыграли его последовательность и внутренняя честность. Поиск собственной цельности, желание выправить себя по трем направлениям - мысль, слово, дело - привели его в эту точку. Проповедуя джихад другим, он не смог дальше оставаться в стороне. В статье «Взгляд на джихад изнутри: по прошествии года» сам Саид так описывает то, что заставило его выйти на тропу войны: «И каждый раз, когда ты начинаешь делать призыв к выполнению джихада, или рассказывать про времена сподвижников и их отношение к этому, знай, что испытание грядет. И Аллах поставит человека в такую ситуацию, когда он будет вынужден сделать свой выбор - будет ли он муджахидом, затем, проявит ли он терпение на джихаде... Это испытание пришло тогда, когда я был готов, но не настолько, чтобы дать сразу ответ, когда мне пришло письмо от амира Кавказа с предложением присоединиться к муджахидам. Я взял в руки это письмо и почувствовал, как будто бы вся жизнь промелькнула перед глазами, и стало ясно то, что это тот момент, про который сказал Абдулла ибн Масуд: «Если Аллах испытает Своего раба тем, что поставит его в место, где ему придется сказать что-то ради Аллаха, и он промолчит, то он никогда не вернется на ту степень имана, на которой он был до этого». В такой момент ты начинаешь понимать, что если ты откажешься, то никогда не сможешь выйти из унижения, про которое сказал Посланник Аллаха... Но и если ты сделаешь выбор в пользу джихада, то это изменит всю твою жизнь настолько, что ты потеряешь все - и семью, и имущество, и про это Аллах сказал: «Мы непременно испытаем вас страхом, голодом и потерей имущества и людей». Я стоял, и мне показалось, будто бы прошли годы перед тем, как я дал ответ, хотя я был уверен заранее, что смогу сказать это, но только при поддержке Всевышнего Аллаха, ибо Он сказал в Коране: «Аллах укрепляет тех, кто уверовали, твердым словом в этой жизни и в Вечной». И это «твердое слово» приходит тогда, когда ты должен сказать что-то только ради Аллаха - и в моем случае это был положительный ответ. «Передай братьям, что я приеду» - я произнес это, и с души как будто бы упала тяжкая ноша, потому, что после этих слов путь был размечен, и это один из поворотных моментов в жизни человека, когда, сделав свой выбор, он уже никогда не сможет вернуться назад... Мною было много сказано про джихад сподвижников, про сражения эпохи табиинов, про освободительные походы времен халифата - и пришло время тому, чтобы пройти это испытание теперь уже самому. Спустя 2 месяца после этого события я приехал на территорию имарата Кавказ и воочию увидел наших братьев муджахидов».

Вскоре после этого появилось записанное в кавказских горах видеообращение, где он в форме муджахида и с оружием в руках выступает вместе с Доку Умаровым и Супьяном Абдуллаевым - одним из старейших муджахидов, участником еще Исламской Партии Возрождения в 80-е годы. Обращение было подтверждением того, что Саид добрался до гор. Конечно, этот его поступок, придав дополнительный романтизм его облику, нашел много восторженных отзывов как среди рожденных, так и новообращенных мусульман и, думается, сподвиг кого-то из них последовать его примеру.

Как террорист Саид впервые громко о себе заявил 22 июня 2009 года, когда в кортеж президента Ингушетии Евкурова вклинилась Тойота со взрывчаткой. В результате взрыва погиб охранник президента, а сам он был тяжело ранен. Впоследствии в подготовке взрыва был обвинен Саид Бурятский. Он не отрицал этого. В одном из писем Саид писал: «Знаешь, мне стали сниться те братья, которые ушли на операции по истишхаду, как Харун и другие, они живы, как это и есть, и почему-то мне кажется, что я скоро должен уйти к ним, если Аллах дарует такую милость. Того брата, который ушел на Евкурова, тоже я готовил, но ты не поверишь, как я сам хотел пойти вместо него. Знаешь, он ушел на смерть так, как будто бы пошел выпить чаю, нисколько не волнуясь, и когда я услышал взрыв, мне стало плохо, я понял, что он ушел действительно раз и навсегда отсюда». Саид неоднократно писал, как тяжело ему переносить потерю друзей, которых оставалось все меньше и меньше рядом. Но чем тяжелее ему было переносить эту потерю, тем тверже он верил во встречу с ними на небесах и тем сильнее стремился к ней.

Всего через месяц после покушения на Евкурова, 26 июля 2009 года, на Театральной площади Грозного у входа в концертный зал перед началом спектакля прогремел взрыв. Погибли шестеро человек, среди них четверо высокопоставленных сотрудников милиции. Сразу же после взрыва Рамзан Кадыров, который тоже должен был приехать на этот спектакль, но опоздал, прославил Саида Бурятского на всю страну, назвав его главным организатором теракта, и объявил на него охоту. 30 июля чеченские милиционеры застрелили ехавшего в машине подозрительного азиата. Однако он оказался не Саидом Бурятским, а милиционером из Якутии. Вместе с ним погиб его коллега из Тюмени.

Еще через несколько недель, утром 17 августа, начиненная взрывчаткой ГАЗель протаранила ворота Назрановского ГОВД. Так произошел один из крупнейших на Кавказе терактов, в результате которого, по официальным данным, погибли 25 и были ранены 136 человек. Вскоре после этого в интернете появилось видео, из которого вытекало, что исполнителем теракта был Саид Бурятский. Многие уже посчитали его шахидом, однако еще через некоторое время появилось видеоопровержение, на котором Саид рассказывал, что ошибка возникла из-за неправильного монтажа, а внутри ГАЗели был другой человек. По его словам, он лишь участвовал в подготовке теракта и снаряжал бочку со взрывчаткой.

Кто-то из его ненавистников был раздосадован этим фактом, негодуя, что террорист по-прежнему жив, кто-то из его былых почитателей оказался разочарован в своем герое. В тот раз смерть обошла его стороной. Но ненадолго. На Северном Кавказе вышедшие на путь джихада обычно долго не живут. Рано утром 2 марта 2010 года спецназ блокировал ингушское село Экажево. Были арестованы 15 человек, среди которых оказались влиятельные местные жители и милиционеры. Затем начался штурм нескольких домов. В ходе спецоперации на улице и в домах погибли 8 человек, со стороны федеральных сил - 1. В одном из убитых опознали Саида Бурятского. Рядом с ним, по сообщениям прессы, нашли мобильный телефон с видеозаписью последней проповеди и ноутбук. Спецслужбы отчитались об успешной операции. Саиду приписали чуть ли не все крупные теракты последнего времени, в том числе и подрыв Невского экспресса. Газеты, как водится, разразились однобокими оценками его деятельности или злобными ругательствами в его адрес. Саид, конечно же, террорист, и я не собираюсь его обелять. Но не все так просто. Ни в одной стране - будь то Палестина, Ирак, Афганистан или Чечня - джихад не возникает на пустом месте. Джихад - это следствие сложного клубка социальных, политических, экономических, религиозных и культурных проблем. И убийством террористов его не распутаешь.

А Саид, в искренности которого не сомневались даже многие его враги, стал для радикалов мучеником, погибшим за веру. Для них слава его с годами будет лишь крепнуть. Нам же остается перечитывать его заметки из серии «герои Истины и лжи», эти истории из жизни его знакомых шахидов. Мелькает калейдоскоп навсегда уходящих лиц, событий и мест. Эти публиковавшиеся в интернете дневники - единственный адекватный источник, рисующий изнутри жизнь муджахидов. Саид-летописец и бытописатель лесной жизни обладал несомненным литературным талантом, чего стоит, например, этот отрывок: «Вообще-то, мне всегда было интересно ходить там, где ты натыкаешься на старые следы воинов Аллаха. Однажды мы с Харуном нашли под Арштами старую базу муджахидов с уничтоженными блиндажами и старой посудой. Часть пригодной посуды мы забрали с собою, но даже Харун не мог вспомнить что-то об этой базе. Этот археологический памятник муджахидов прошлого настолько сильно запал мне в память, что я стал всех расспрашивать о ней. И после долгих поисков Аллах даровал мне возможность найти того, кто вспомнил о ней. Этим человеком оказался наш Профессор, Абдулла Аззам (тезка палестинского теолога. - И. Ф. ) - только он смог вспомнить то, что эту базу они основали много лет назад вместе с Хамзатом Гелаевым. Профессор включил свою поисковую систему, но так и не припомнил того, кто был бы жив кроме него на тот момент, из тех, кто основал эту базу. И если бы не Абдулла Аззам, кто поведал историю этой базы, то она так бы и осталась белым пятном в истории джихада на Кавказе. Это еще археологические памятники современной истории, про которые и то мало кто помнит - а как же быть с теми памятниками муджахидов прошлого, которые уже поросли травой? Я помню про древние пещеры абреков прошлого, которые мы нашли на вершине Нухкорта возле Бамута. Меня поразило то, как они были выбиты в песчанике - там было свыше 40 небольших пещер, расположенных в несколько уровней полукругом. Они были связаны между собою тесными коридорами, по которым приходилось пробираться только ползком, в темноте. Снаружи эти пещеры закрыты от посторонних глаз густым кустарником, но из каждого выхода открывается вид вплоть до Алхан-Калы, пригорода Грозного. Я видел и древние пещеры абреков на Фартанге, где в скалах были высечены пещеры с треугольным входом для коней; но сейчас уже не осталось никого, кто мог бы рассказать историю о том, кто высек эти пещеры и кто использовал их для джихада. То здесь, то там наши братья находили старые винтовочные гильзы с неизвестными нам цифрами и обозначениями. Во многих пещерах еще можно найти артефакты, которые остались от муджахидов прошлого - гильзы, обрывки ткани и многое другое, но все эти предметы немы. Они никогда не расскажут о тех муджахидах, которые населяли этот район, про тех, кто стали шахидами в те нелегкие годы и многое другое. Это если говорить только про наследие муджахидов прошлого - а те руины сел и древних поселений, которые остались в Мялхисте, Ялхор-мохке с его глубочайшими пещерами, и в высокогорье Урус-мартановского района… И сейчас я продолжаю думать про то, что пройдет еще немало лет джихада на Кавказе, и поколения будут сменять друг друга; и каждый новый поток муджахидов, когда будут натыкаться на археологические памятники воинов прошлого, уже не смогут вспомнить, кому принадлежали эти блиндажи и летники». Аллах дарует муджахидам свое бессмертие, мы же, люди светские, видим бессмертие в другом. Тот же самый Саид Бурятский, который отправлял людей на смерть, благословляя их на шахаду, продлевал им земную жизнь своими записками. Теперь эти дневники останутся литературным памятником ему самому.